Строительство в исторических районах Красноярска — для нашего города больная тема. При этом мало кто из участников многочисленных дискуссий склонен идти на компромисс.
Одни — категорически против сноса «исторических кварталов» (наличие кавычек в данном случае — дело личных убеждений). Другие — столь же однозначно за обновление города. Однако теперь спорщикам волей-неволей придется находить общий язык.
На ноябрьском совещании по проблемам развития Красноярской агломерации губернатор края Лев Кузнецов «дал отмашку» на публичное обсуждение градостроительных решений, особенно если они связаны с реконструкцией исторического центра города. Вопрос лишь в том, реально ли сегодня воплотить на практике высочайшую инициативу.
Определиться с предметом
Собственно, инициатива не такая уж и высочайшая. Ведущие красноярские архитекторы не раз говорили о том, что и в Европе, и в некоторых регионах нашей страны обсуждение архитектурных проектов «всем миром» — давно в порядке вещей.
Специалисты вырабатывают консолидированную точку зрения по тому или иному проекту, затем представляют его на суд общественности, а уж потом подключают к процессу власть и потенциальных исполнителей — застройщиков.
По существу говоря, ставят перед фактом. Теоретически во всех без исключения российских городах должно происходить то же самое: для того и действуют градостроительные советы при местных администрациях. Однако на деле этот орган чаще всего существует лишь формально. Да и по закону его решения носят не обязательный, а рекомендательный характер.
«Сегодня архитектура никому не нужна, — говорит Алексей Мякота, директор проектной мастерской „АДМ“. — И чиновники, и строители стремятся в первую очередь к экономическим результатам, и лишь потом думают о качестве.
У нас принято спохватываться, когда непрофессиональный проект уже реализован. А первоначального заказа на хорошую архитектуру нет. При этом заказчики сами не знают, чем им руководствоваться, на что ориентироваться. Потому что заказ на архитектуру должно делать общество, а этого не происходит.
Алексей Мякота: первоначального заказа на хорошую архитектуру в Красноярске нет
Степанов СлаваАрхитектура как язык коммуникации для горожан сегодня не существует. В Италии, к примеру, уже для пятилетних детей проводят специальные занятия — в доступной форме учат анализировать архитектурные произведения. А у нас люди не понимают среду, в которой живут. И прежде всего потому, что не существует модели диалога между специалистами, обществом и властью».
Насчет отсутствия модели — это да. Как, наверное, помнят многие, первые общественные слушания по той же Николаевке прошли на противоположном от микрорайона конце города, и кто в них участвовал — до сих пор остается загадкой (см. «Николаевка: сносить нельзя оставить»).
Второй раз обсуждение состоялось «ближе к делу», и большинство его участников высказалось против сноса. Однако то, насколько их мнение оказалось учтено в дальнейшем, — далеко не самый занимательный в этой истории вопрос.
Гораздо интереснее, а что же, собственно, вообще они обсуждали?
Юрий Суздалев: генерального плана застройки Николаевки на сегодняшний день не существует
Юлия Шубникова«Генерального плана застройки Николаевки на сегодняшний день не существует, — говорит Юрий Суздалев, руководитель ООО „Творческая мастерская Суздалева Ю.Н.“. — По Покровке он есть, другое дело, что не выполняется. А по Николаевке — ничего! При этом строительство там уже ведется. На свободных участках строятся высотки, рядом отсыпается дорога, и в итоге жители соседних частных домов из собственных дворов выбраться не могут».
Ну а если так, если строительство ведется стихийно, может быть, тем более есть все основания пойти навстречу николаевским жителям, которые упорно не хотят «сноситься»?
«Нам давно нужно менять общий подход к градостроительству, — считает Юрий Суздалев. — Сегодня мы живем по принципам 60-х гг. прошлого века, предписывающим стирать границу между городом и деревней. Ну, стерли. В итоге и город у нас не вполне город, и деревня — не деревня. А между тем они должны развиваться по разным законам.
В городе, к примеру, должна быть чрезвычайно высокая плотность застройки, и особенно в центральной, исторической, его части. Земля сейчас дорогая, при этом расширять границы Красноярска уже некуда — значит, нам надо строить не десяти-, а 24-этажки. И если бы в свое время были сформулированы грамотные решения по высокой этажности — наш город сегодня выглядел бы по-другому…
Но помимо экономических и градостроительных аспектов существуют еще и человеческие. Если у одного человека джакузи в квартире, а у другого туалет на улице, они по определению по-разному будут относиться к действительности. И это может привести к самым непредсказуемым социальным последствиям. Это же Достоевский!.. Посмотрите на чудовищную застройку Копыловского моста. По бокам — высотные дома, а посреди оживленной магистрали — крохотный островок с деревянными бараками и уличными туалетами…
Ну нет у нас понимания того, что если в генплане обозначены какие-то концептуальные вещи, то уходить от них нельзя. И необходимо пытаться цивилизованно объяснять людям, что четвертый мост через Енисей, без которого город давно задыхается, не может петлять между николаевскими огородами» (см. «Четвертый мост в Красноярске»).
Ради четвёртого моста через Енисей нужно сносить Николаевку?
Центральная проблема
«Если и производить какие-то мероприятия по изменению исторического центра — они должны быть максимально публично обсуждены, должны вписываться в архитектурную логику города», — заявил губернатор. Кроме того, в его докладе был поставлен вопрос об инвентаризации памятников архитектурного наследия, а самое главное — о выработке четкого определения того, что же это, собственно, вообще такое. Пока такового определения, увы, не существует.
Проблема сохранения исторического центра, по словам главного архитектора Красноярского края Константина Шумова, и сложнее, и масштабнее, нежели просто «строить или не строить», «сносить или не сносить». Вряд ли многие об этом знают, однако до последнего времени судьба исторической части города вообще находилась в подвешенном состоянии.
«Сейчас исторический центр — понятие скорее литературное, чем архитектурное, — говорит Константин Шумов. — Как архитектурное целое центр Красноярска был уничтожен в 60–70-е гг. ХХ века. А согласно генплану 1973 г., «старая», центральная, часть Красноярска вообще подлежала тотальному сносу.
Безликие девятиэтажки-„пластины“ в начале улицы Маркса, 20-й микрорайон на Стрелке, раскиданные по центру одиночные хрущевки — наследие того времени. Сегодня историческая часть Красноярска таковой может считаться лишь условно: постройки 70–80-х гг. там явно преобладают над историческими зданиями, которых осталось не более 100. Но отдельные строения — еще не среда».
Процесс разрушения центра был приостановлен только в 1978 г., после принятия закона РСФСР об охране памятников культуры. Лишь тогда немногие выжившие объекты прошли паспортизацию. Что еще не означало, что они были сохранены.
Проекты зон охраны, защищающие территорию вокруг памятников и регламентирующие застройку поблизости от них, были разработаны питерским институтом урбанизации только в середине 90-х. Но действовать начали далеко не сразу: на федеральном уровне не было соответствующих законодательных норм. Лишь в 2002 г. у нас в крае были установлены зоны охраны для памятников федерального значения, в 2008-м — для архитектурного наследия краевого уровня...
Стоит ли говорить о том, что на тридцать лет город не замер в ожидании принятия законов. Да и против памятников, которые теперь все бросились охранять (причем, как сейчас выясняется, до сих пор толком не определившись, что же это такое), время изрядно поработало...
...Как, впрочем, и против самих архитекторов. Весной 2009 г. в отношении Константина Шумова было возбуждено дело по ч. 1 ст. 286 УК РФ (превышение должностных полномочий). За то, что в марте 2002 г. он дал разрешение на перемещение (даже не на снос!) «объекта исторического наследия», в результате чего тот был разрушен.
Тот факт, что авторитетные эксперты признали дом скорее руинами, чем архитектурным памятником, правоохранительные органы не остановил. Дело получило огласку в СМИ… Теперь вот предлагается, наконец, разобраться, а что вообще в этой жизни памятник, а что — нет.
«Посмотрите на район, допустим, улиц Брянской — Лебедевой. Центр города, между прочим, — говорит Юрий Суздалев. — Благоустроенная набережная Качи — работа последнего времени. А вросшие в землю развалюхи — „историческое наследие“, которое надо охранять...
Вот я бы лично нещадно снес деревяшки на Лебедевой, зато особое внимание уделил бы историческому кварталу около Органного зала. Об этом сейчас много говорится, жаль только, ничего не делается.
А если говорить о сохранении центра в целом... Поймите, исторический центр в любом городе всегда остается таковым. Но — трансформируется. Возможно, когда-нибудь мы дорастем до того, чтобы убрать морально устаревшие дома и заменить их современными уникальными строениями».
В качестве примера удачной реконструкции исторического района Юрий Суздалев приводит архитектурное решение Стрелки. В середине 70-х там была, попросту говоря, свалка. И деревянные развалюхи. Тогдашний руководитель края Федирко, рассказывает Юрий Николаевич, поставил архитекторам задачу — создать на этом месте современный микрорайон.
«На Стрелке убрали все, не разбираясь особо, памятники это или нет, — говорит Суздалев. — Зато теперь это прекрасный образец ансамблевой архитектуры — один из немногих в городе. К архитектурным ансамблям у нас можно отнести еще разве что Театральную площадь, Предмостную...
Кстати, именно из-за отсутствия комплексного, ансамблевого подхода к застройке лопнула идея, заданная генпланом 90-х гг. — создать на Взлетке и в Северном новый административный центр. Эти микрорайоны застроены настолько хаотично и бессистемно, что впору говорить не о новом центре, а о создании там более-менее гуманных условий для проживания… Но при этом за руины в старом центре у нас принято вставать горой».
Справедливости ради добавим: и сегодня есть те, кто сожалеет о прежней Стрелке, какой она была до реконструкции...
Стрелка — пример удачной застройки исторического района?
Степанов Слава«Город не может не развиваться, он не должен быть законсервирован, мумифицирован, — считает Константин Шумов. — Значит, неизбежно должен меняться и его центр.
Причем, согласно проекту Красноярской агломерации (а работа над ним вышла на завершающий уровень: сейчас он находится на утверждении в Москве), эти изменения должны проводиться с учетом той новой миссии, которая возложена на Красноярск. Как должны осуществляться эти перемены? А вот это уже надо обсуждать, чтобы у горожан не было отторжения ни проекта агломерации в целом, ни каких бы то ни было частных нововведений».
Как именно обсуждать — в проекте агломерации тоже прописано, уверяет главный архитектор края. Было бы желание прислушаться друг к другу и найти общий язык.
Евгения Горелова
ДЕЛА.ru
ссылка на комментарий
Евгений Ковальский
Заместитель генерального директора компании СМ.СИТИ
Город всегда будет развиваться, во все времена он строился и будет строиться. И мы, красноярцы, должны непосредственно участвовать в принятии решений о том, что в нашем городе мы хотим сохранить, чем пожертвуем, а от чего хотим избавиться.
Сразу скажу, что не надо путать архитектуру с градостроением. Архитектура — это искусство, которое приятно и необходимо всем, от малых детей до искушенных специалистов. Никто не хочет видеть вокруг себя убожество, все хотят красоты. Мы все в той или иной форме чувствуем гармонию или безвкусицу окружающих нас строений.
Градостроение — это наука, профессиональное ремесло, как производство автомобилей или компьютеров. Ему можно и нужно учиться. В градостроении все подчинено четким правилам, формулам и нормативам. Статья в основном поднимает градостроительные проблемы. Именно они и интересуют чаще всего красноярцев, градостроительные права которых нарушаются.
В статье говорится скорее не об отдельных зданиях, а о городской среде в совершенно конкретных местах Красноярска. Эта среда органична и выверена временем. Она формировалась в них десятилетиями, а часто даже столетиями.
И это вопрос градостроительных правил, отсутствие которых на руку чиновникам. Можно разрешить, можно запретить.
Отсутствие правил на руку и некоторым строителям. Можно добиться разрешения воткнуть дешевую по себестоимости панельную многоэтажку в исторический центр города и, паразитируя на ценности места в этой среде, заработать сверхприбыль.
Для того чтобы этого не допустить, в большинстве городов Европы, да сейчас уже и в России, генеральные планы развития готовят специально нанятые для этого команды специалистов, а утверждают проекты голосованием жителей.
Но при этом среди населения ведут разъяснительную политику, обучая его базовым понятиям градостроительства, показывают, что важного для города несет генеральный план и как он учитывает интересы всех общественных слоев.