Суд Железнодорожного района Красноярска завершил судебное следствие по уголовному делу экс-министра Дениса Пашкова. Ожидаемые прения сторон не состоялись, так как обвинение решило тщательней подготовиться к выступлению.
Сегодня в суде после длительного перерыва возобновился процесс по делу бывшего министра промышленности и энергетики края Дениса Пашкова.
Экс-чиновника вместе с покойным гендиректором «Сибтяжмаша» Павлом Лусниковым обвиняют в хищении госсубсидий в сумме 29,3 млн руб., выделенных для поддержки завода. По факту средства были перечислены на счета ЗАО ПО «Сибтяжмаш» — аффилированного с предприятием и не имевшего собственных производственных мощностей. В итоге, как полагает следствие, бюджетные деньги были потрачены на оплату долгов за электроэнергию, а их конечным получателем стал «Красноярскэнергосбыт», где Пашков являлся председателем совета директоров.
Судья Людмила Коврижных на сегодня намечала прение сторон, а после — прямой выход на приговор. Однако гособвинитель спутал все планы.
Сначала прокурор попросил повторно заслушать оперуполномоченного Василия Бобровского — того самого, которому принадлежит авторство протокола дачи показаний от имени Лусникова. Достоверность этих пояснений уже подвергали сомнению в ходе процесса защитники Пашкова, да и сам экс-министр (см. подр. «Дело Дениса Пашкова: обвиняемый усомнился в показаниях Лусникова»).
Коврижных поинтересовалась, что еще гособвинение хочет спросить у полицейского.
«По обстоятельствам содержания пояснений Лусникова, — сказал прокурор. — Его допрашивали только по обстоятельствам получения данных объяснений».
Обвиняемый усомнился в показаниях оперуполномоченного, который опрашивал Лусникова
«Ваша честь, мы не возражаем против допроса Бобровского, — встал со своего места Пашков. — Но возражаем против темы допроса — содержание объяснений. Бобровский на тот момент являлся дознавателем, а его функции свидетеля и дознавателя разведены законом».
Коврижных постановила допросить Бобровского. Оперуполномоченный подошел в трибуне и положил перед собой небольшую бумажку — видимо, шпаргалку.
«Поясните, что вам сообщил Лусников?» — спросил коротко гособвинитель.
«В беседе Лусников пояснил, что является руководителем и собственником предприятия с наименованием «Сибтяжмаш», — отвечал, периодически поглядывая на бумажку, Бобровский. — ЗАО «Сибтяжмаш» является производственным. ЗАО ПО «Сибтяжмаш» является агентским и никакой деятельности не ведет.
В ходе беседы с Лусниковым мне стало известно, что ЗАО «Сибтяжмаш» претендовало на получение субсидии в качестве государственной поддержки в рамках закона края. Однако в объяснении было отражено, что при встрече с министром промышленности и энергетики края Пашковым Лусников указал: предприятие не может получить субсидию, так как уже находится на стадии банкротства».
Дальше события развивались следующим образом. Директор завода, по словам Бобровского, сообщил ему, что министр Пашков, услышав довод о банкротстве, предложил заменить предприятие. Лусников якобы сказал, что есть организация ЗАО ПО «Сибтяжмаш», но она «никакую деятельность не ведет» и у нее «отсутствуют статданные, которые необходимы и прописаны в требованиях закона».
На что в свою очередь Пашков «указал, что этот вопрос урегулируется с помощью проведения совместной работы министерства и предприятия ЗАО «Сибтяжмаш», готовятся соответствующие документы, также изменятся показания статданных ЗАО ПО «Сибтяжмаш»», — продолжил Бобровский свой пересказ показаний Лусникова.
По словам свидетеля, Лусников говорил о заинтересованности Пашкова в оплате счетов за электроэнергию
«Но отражено было, что данную субсидию ЗАО ПО «Сибтяжмаш» получит при условии, если оплатит долги за электроэнергию ЗАО «Сибтяжмаш» предприятию ОАО «Красноярсэнергосбыт». На мой вопрос, почему именно такие условия были поставлены, Лусников ответил, что, вероятно, Пашков является членом совета директоров и в связи с этим были такие требования. То есть существует определенная заинтересованность в этом», — говорил Бобровский. Другой информации, с его слов, Лусников не сообщил.
Прокурор спросил, какие именно «статданные» имел в виду Лусников.
«Статданные — это необходимые коды, которые предоставляются, когда предприятие ведется какую-то производственную деятельность, — уверенно сказал опер. — ЗАО ПО «Сибтяжмаш» — предприятие не производственное и занималось, грубо говоря, заключением договоров».
«А Лусников предполагал или утверждал, что Пашков был председателем совета директоров «Красноярскэнергосбыта»?» — поинтересовался гособвинитель.
«Я так понял, что он говорил утвердительно», — отметил Бобровский.
У прокурора вопросы закончились. Слово взял сам Пашков.
«Вы говорили, со слов Лусникова, что на ЗАО ПО «Сибтяжмаш» отсутствует производственная деятельность. Почему вы эти сведения не внесли в объяснения?» — спросил экс-министр.
«Может, я отразил это в другой форме», — предположил Бобровский.
На лице Пашкова в этот момент нарисовался вопрос: «В смысле?». Однако свидетель в ответ продолжал настаивать, что в показаниях Лусникова все написано. Обвиняемый, напротив, гнул свою линию: про отсутствие производства у ЗАО ПО «Сибтяжмаш» в объяснениях нет ни слова.
«Это есть в показаниях. В самом начале», — вступился за Бобровского прокурор.
«И что? Где тут написано, что предприятие не осуществляет производственную деятельность?» — недовольно вопросил экс-министр.
«Осуществляет посредническую деятельность», — уточнил прокурор.
«Тут не написано, что не осуществляет производственную деятельность», — не согласился Пашков и перешел ко второму вопросу.
«Вы говорили, что Лусников сам лично прочитывал объяснение, вносил какие-то правки. Так?» — поинтересовался подсудимый.
«Верно», — ответил Бобровский.
«Тогда как вы можете объяснить, что человек, проработавший на предприятии и являющийся его собственником, спутал его название?» — начал издалека Пашков.
Теперь уже вопрос появился на лице свидетеля.
«Потому что в тексте, — продолжил экс-министр, — на первой странице написано «Крастяжмаш», а не «Сибтяжмаш»».
«Я же не Лусников. Со своей стороны допустил ошибку, и он, наверное, также пропустил этот момент. Объяснений нет у меня, не могу ничего сказать», — ответил свидетель.
Пашков заявил, что вопросы у него закончились. Следующим на очереди был адвокат покойного, Он заявил, что
«защита Лусникова категорически отрицает», что владелец «Сибтяжмаша» давал эти показания, которые «появились в материалах дела через год после его смерти».
Адвокат спросил, вызывал ли ранее оперуполномоченный Лусникова для дачи объяснений в рамках проводимых на заводе проверок. Бобровский ответил, что вызывал, но тот не являлся. Однако затем гендиректор пришел фактически без приглашения, что стало для полицейского «неожиданностью», и якобы все изложил.
Людмила Коврижных перенесла прения сторон на 18 апреля
Людмила Коврижных объявила о завершении судебного следствия и переходе к прениям. Слово было предоставлено прокурору.
«Ваша честь, в связи с показаниями свидетеля стороне обвинения требуется время для корректировки выступления. Я думаю, завтра мы будем готовы», — сказал гособвинитель и занял свое место.
Защита не возражала. Суд удовлетворил ходатайство прокурора и перенес прения на завтрашнее утро — так завершилось самое короткое заседание процесса.