Общественные слушания по проекту застройки района ул. Елены Стасовой в Октябрьском районе Красноярска вылились в открытое противостояние чиновников и владельцев частных домов, которые оказались под угрозой сноса.
Атмосфера на слушаниях с самого начала была предельно разогрета, и очень скоро мероприятие превратилось, по сути, в митинг, который продолжался до глубокого вечера. При этом содержательность выступлений большинства ораторов пропорционально продолжительности мероприятия стремилась к нулю, а градус неадеквата, наоборот, возрастал.
Митингующие поминали Сталина, Путина, фильм «Левиафан», москвичей и кровавый Запад, Дебальцево, «пятую колонну» в мэрии, Болотную — в общем, все знакомые слова из телевизора.
И договорились в итоге до похода на мэрию 11 марта.
Слушания по району на Стасовой собрали толпу
Слушания должны были стартовать в 18 часов в актовом зале администрации Октябрьского района Красноярска. К этому времени народ толпился уже на первом этаже здания, а на лестнице на второй этаж и в коридоре к залу была самая настоящая давка. Сам зал, а также прилегающее к нему просторное помещение, тоже были забиты под завязку.
Мероприятие стало, пожалуй, самым массовым из подобных за последние годы — на него явилось, по разным оценкам, 500—700 человек.
Основной контингент пришедших составляли люди старшего возраста — переминаясь в проходах с ноги на ногу, они охотно рассказывали друг другу, что чиновники-кровопийцы задумали отобрать у них любимые огороды, и этому надо непременно помешать.
Сквозь толпы пенсионеров протискивались технические сотрудники администрации с округлившимися от напряжения глазами — в зале возникли проблемы со звукоусиливающим оборудованием, из-за чего начало мероприятия задерживалось. Спустя 15 минут сбой удалось устранить, но минуты ожидания еще более разогрели толпу. Из зала неслись выкрики: «Издеваетесь!», «Чего тянете?!», «Мы как селедки в бочке здесь!».
Наконец член комиссии по проведению слушаний Константин Сечин объявил мероприятие открытым и передал слово для доклада разработчику проекта, директору ООО «Аланс» Игорю Кошечкину.
«Сейчас мы его разорвем», — с холодным спокойствием объявила одна из пенсионерок в толпе.
Кошечкин рассказал, что проект планировки территории жилого района «Агроуниверситет» по ул. Елены Стасовой разработан с учетом концепции нового генплана.
«Проектируемый участок ограничен на севере поймой притока ручья Бугач, на востоке — ул. Чернышевского, на юге — ул. Елены Стасовой и на северо-западе — рекреационными территориями. Площадь — 315 га. Около 42% территории занимают городские леса, 32% — садоводства, 2,5% занято жилой застройкой, остальную территорию занимает агроуниверситет. Численность населения — 1,5 тыс. человек.
Проектируемый район состоит из жилых массивов комплексной застройки переменной этажности, буквально утопающей в зелени. В проекте были сохранены все лесные массивы и природные территории. Капитальное строительство предусмотрено только на участках, свободных от леса, и территориях, не занятых садоводствами. Проектное население — 25,4 тыс. человек, 610 тыс. кв. м жилья», — сообщил Кошечкин.
На детальнейшее описание проекта у него ушло не менее 20 минут, и эта детальность еще более накалила атмосферу в зале. Судя по выкрикам, большинство пришедших никаких подробностей проекта слушать не желали, потому что были против самой идеи застройки территории. Несколько раз, когда крики из зала начинали заглушать оратора, Кошечкину приходилось останавливаться, и Сечин по несколько минут утихомиривал аудиторию.
«Что воду-то лить?», «Давай покороче!», «Ближе к делу!», «Нам это зачем? У нас сады сносят!», — негодовал зал. «У него бумажка заготовлена, пусть выскажется», — утихомиривал стоящих рядом пенсионерок пожилой мужчина.
«Эти идеи заложены с периодом исполнения 25—30 лет, — увещевал Кошечкин. — Проектируемая территория располагается в Октябрьском районе, который является одним из самых экологически благоприятных в городе. Разработанный проект рассчитан на увеличение комфортности городской жизни. Жилой район рассчитан на строительство жилья эконом-класса, а это значит, что в первую очередь возможность там жить получат молодые семьи».
Но молодых семей в зале не было, зал был наполнен рассерженными пенсионерами. Они принялись аплодировать и улюлюкать, и конец выступления проектировщика полностью утонул в этом оре.
Член комиссии по проведению слушаний Ольга Коваленко предложила собравшимся разобраться, «чем мы сегодня занимаемся».
«У нас процедура обсуждения проекта планировки. Замечания по проекту вы можете направлять до 10 марта включительно в единую канцелярию департамента градостроительства», — сообщила Коваленко и предложила выступать желающим из зала.
Оказалось, что таких желающих не менее полутора десятков. У трибуны тут же выстроилась очередь к микрофону.
Первой к нему прорвалась старший научный сотрудник института леса Галина Полякова. Она обвинила проектировщиков в «безграмотности лесной, дремучей» и поведала, что «эта территория со времен сотворения мира была лесной всегда». Полякова призвала всех голосовать против проекта.
Пенсионер Сергей Лифтин пожаловался, что во время регистрации на слушания у него отказались принимать документы — и, судя по последовавшим выкрикам из зала, не только у него.
«Еще товарищ Сталин говорил, что неважно, как голосуют, важно, как считают. Это надо же придумать — последнее зеленое пятно в городе застроить жилыми домами! Нам говорят — ничего не вырубим. Но вы же знаете культуру нашей жизни. Как только дома появятся, так эти деревья заплюют, захламят и вытопчут», — заявил Лифтин и предложил строить дома не в лесу, а «в пустынях и степях» вокруг города.
Его поддержал садовод Игорь Власов, предложивший застраивать поля за Мясокомбинатом, а не отбирать у людей садовые участки.
«Вчера Путин собрал всех генералов милиции, и знаете, что он сказал? «Нужно надежно гарантировать право собственности в стране»», — намекнул на расхождение курсов мэрии и президента садовод.
Еще один собственник участка, Лариса Ивашева, в своем выступлении давила на жалость.
«У меня клочок земли 12 соток, он достался мне от деда и бабушки. На мое рождение они посадили там кедр. Кто мне компенсирует эту память? Я построила там дом, у меня там вся семья прописана. Хотите нас оттуда сдвинуть?! Не получится у вас!», — уже с угрожающими нотками в голосе закончила Ивашева, сорвав овации зала.
Выступавшие рассказывали про «яблочки, и картошку и морковку», про «образ жизни» на огородах и корили проектировщиков за безразличие к жизни простого народа.
«В зале много видеокамер. Я думаю, надо просто поднять руки тем, кто против», — обратился один из ораторов к залу.
«Все!» — заголосил в ответ зал, и действительно едва ли не все присутствовавшие вскинули руки в воздух.
Мать собственницы участка Анна Булат выступила конструктивнее большинства ораторов. Она указала, что ранее глава города поручал провести проверку соответствия данного проекта планировки генплану и правилам землепользования и застройки.
«Ни тому, ни другому он не соответствует. Генплан пока действует еще старый, а правила землепользования полагают, что это зона ЖС. То есть ни там, ни там не предусмотрено многоэтажного строительства. Почему вынесен на обсуждение документ, не имеющий правовой основы?
Я думала, что фильм «Левиафан» не про нас, а оказывается, что еще в тысячу раз хуже», — посетовала Булат.
Пенсионер Юрий Молчанов указал на апокалиптические последствия принятия обсуждаемого проекта. «Как говорил Задорнов: западные, вы нам только денег дайте, и все. Так и тут — если только будет получено разрешение на это строительство, мы будем как Дебальцево», — заявил Молчанов.
Экс-кандидат в мэры и общественный активист Наталья Подоляк упрекнула мэрию в приеме заявок по проекту лишь до 10 марта. «До 9 числа у нас выходные, у нас с вами 1 день, чтобы подать замечания».
Глава движения за сохранение березовой рощи Елена Медведева предположила, что в мэрии затаились враги родины.
«Я не могу понять, видимо, среди нашего руководства много представителей пятой колонны, потому что, видимо, они хотят довести дело до Болотной, как в Москве, чтобы возмущенные начали выламывать камни из мостовой».
Председатель красноярского краевого союза садоводов Валерий Гладчук заявил, что
проект лоббирует интересы «наших строительных магнатов».
«Им надо строить, и все, для кого, им начхать. О каких молодых семьях вы говорите? Молодежи негде работать, они сейчас получают бабушкины участки, чтобы там что-то построить и жить, в шалаше и с милым рай. И в период острого продовольственного кризиса вы лишаете садоводов источника продукции.
Пора прекратить этот базар и балаган!», — закончил Гладчук. На фоне всего происходящего вокруг последний его призыв прозвучал довольно двусмысленно.
Предводителя садоводов поддержала и следующая выступающая — она сообщила, что
«в Красноярске идет криминальный передел земли, и задействована в этом администрация Красноярска».
Затесавшийся в ряды ораторов депутат Заксобрания Артем Черных удивился, что планирование ведется на землях, не принадлежащих городу.
«Если собственники не разделяют планы проектировщиков, то все эти планы никому не нужны. Сегодня мы находимся на этапе формирования программы, которая должна позволить нам оказывать содействие садоводам, а нам пику такую, извините, в задницу вставляют», — поделился личными ощущениями депутат.
Следующий оратор рассказал залу про бенефициаров коварного плана мэрии — алчных москвичей. «У них в глазах только деньги, они уедут на Канары или еще куда, а мы останемся задыхаться», — уверял мужчина.
До точки абсолюта мероприятие довел еще один экс-кандидат в мэры Красноярска Александр Потылицын, который, не размениваясь на мелочи, призвал собравшихся выйти на митинг у мэрии.
«11 марта состоится сессия горсовета, на которой планируется утвердить генплан.
Я планирую провести после праздников пикетирование мэрии.
Завтра пойду в администрацию. Придется там, конечно, немного подраться, потому что там площадь перед администрацией небольшая, максимум, что мне позволят — на 30 человек пикет, поэтому приглашаю в 9:30 11 марта к городскому совету. Там увидите и Егорова, и Акбулатова и сможете им лично сказать, что думаете о них», — сообщил Потылицын.
Народ предложение дружно одобрил.
На этом поток выступающих иссяк. Ковалева предложила желающим задавать вопросы.
Однако внятного диалога зала с разработчиками не вышло — очень скоро микрофон окончательно ушел в народ.
Каждый завладевший им в меру своих способностей принимался жаловаться и корить власть.
«Чиновники продажные!», «Как вам не стыдно, что ж вы делаете, как вы не можете провалиться на этом самом месте!» — кричали люди.
Кто-то стращал комиссию массовыми жалобами в администрацию президента и обещал подарить всем чиновникам к 8 Марта по памперсу, кто-то вообще угрожал «взяться за автомат».
Казалось, будто обещанный Потылицыным митинг уже начался — прямо здесь и сейчас.
Части людей из зала происходящее, очевидно, быстро наскучило — они потянулись к выходу. Заметив это, комиссия объявила о начале голосования.
Несмотря на ничтожное число голосов «за», организаторов обвинили во вбросах
Выяснилось, что часть пришедших зарегистрироваться просто не успела — на то, чтобы устранить этот недочет, ушло еще около получаса, на протяжении которого спонтанный митинг все продолжался.
Наконец бюллетени всех зарегистрировавшихся участников были собраны в урну, но тут возникла еще одна проблема — народные массы не верили в честность подсчета голосов. Для контроля конкурсная комиссия призвала в свои ряды нескольких человек из аудитории.
Через 20 минут бюллетени были разложены на неравные кучки — 436 голосов «против», 44 — «за», 4 бланка испорчены, воздержались — 2. Однако народ такими, казалось бы, однозначными результатами не удовлетворился и обвинил чиновников во вбросах. Кто-то из зала предложил сверить фамилии голосовавших «за» со списками зарегистрированных, однако Коваленко неожиданно отказалась предоставить эти списки.
В ответ один из представителей общественности схватил пачку бюллетеней с голосами «за» и спрятал в карман, пообещав вернуть их в обмен на списки.
В зале в очередной раз поднялся ор.
«Списки немедленно несите сюда! Встали и пошли, быстро! Народ командует! Нар-р-род — источник власти!»,
— рычал на комиссию постоянный участник подобного рода слушаний, отрастивший сообразно тревожному историческому моменту раскидистую седоватую бороду.
Списков, однако, так и не показали, а бюллетени удалось вернуть уговорами.
Однако участники слушаний попросили комиссию во избежание подтасовок составить акт подсчета голосов.
Когда он был готов, шел десятый час вечера. За окном давно стемнело. Охранники здания администрации переминались у дверей зала, глядя на бродящих по нему в прострации людей, и вполголоса переговаривались о том, что «помещение давно пора очистить». Рядом две женщины, собираясь на выход, рассуждали о природе русских бунтов.
«Тут ведь все просто. Ладно, сосиски дорожают — это наши люди стерпят. Но когда у людей собственность отбирают — тут уж они на все пойдут», — говорила одна.
«Вот 11 марта и посмотрим», — отвечала другая.