Некрутой маршрут

Разговоры о развитии внутреннего и въездного туризма в нашем крае более-менее активно ведутся последние лет десять. В советское время регион в глянцевых презентационных альбомах по умолчанию пред­ставал как «крупнейший туристический центр». В первое постсоветское десятилетие было как-то не до того. А обсуждение туристических перспектив Красноярского края, длящееся с начала тысячелетия, в целом можно уместить в схему из трех пунктов.

...На официальном портале Красноярского края в разделе «Развитие туризма» — девственно чисто. Более сложные поисковые пути приводят нас, наконец, к «Повестке заседания рабочей группы по разработке предложений в Стратегию развития туризма в Красноярском крае в 2012–2020 гг.», кое (заседание) состоялось в начале февраля. Сам документ содержит собственно информацию о том, что рабочая группа создана. По указанному там же контактному телефону нам сообщают, что пока не готовы обоз­начить даже самые общие параметры Стратегии — это удастся сделать не раньше конца года.

Результатами дальнейшего интернет-поиска становятся Концепция развития туризма в Красноярском крае (2004 г.) и Программа развития туризма в Красноярском крае (2008 г.)...

В общем-то не исключено, что какой-нибудь из перечисленных документов однажды все же заработает, и под него выделят деньги, и адекватность их использования будет обсуждаться на ДЕЛА.ru, как сейчас обсуждаются расходы медицинские, строительные или спортивные. И может быть даже в районах, попавших под действие этого документа, все-таки будут построены нормальные гостиницы, рестораны и сносные дороги. Что в любом случае не помешает.

Вот только не упустить бы во всех этих планах и концепциях один важный момент. А именно: организация местных туров — это бизнес. Который, во-первых, работает уже сегодня, а не появится из ниоткуда к 2020 г. И который, во-вторых, сильно отличается от перепродажи путевок в жаркие страны, пусть даже название у этих видов деятель­ности одно. А в-третьих, никакими концепциями и стратегиями предприни­мателей нельзя заставить что бы то ни было развивать — можно лишь создать условия для того, чтобы им захотелось это делать.

Поэтому в настоящем материале мы решили взглянуть на внутренний и въездной туризм не как на серьезную статью доходов бюджета, не как на стимул для развития терри­торий, но прежде всего как на бизнес. В который люди вкладывают деньги и надеются получить прибыль. Не только для региона или страны, но и для себя.

Предложение без спроса

Два года назад в интервью журналу «Бюджет» начальник Управления развития внутреннего туризма и государственных туристских проектов Федерального агентства по туризму Геннадий Пилипенко сообщил, что в рейтинге регионов России по туристи­ческому потенциалу Красноярский край занимает 11 место. Очень неплохо, если представить, какие мощные туристические бренды окажутся в первой десятке. Однако Пилипенко приводит и другие данные. В субъектах РФ сегодня действуют более 50 программ по развитию внутреннего туризма, но красноярских среди них нет. Поэтому до раскрытия этого самого потенциала, судя по всему, еще далеко.

Руководители красноярских компаний-туроператоров, работающих в сфере внутреннего и въездного туризма, не жалуются на несовершенство «инфраструктуры госте­приим­ства». И денег не просят. У всех, с кем беседовал корреспондент ДЕЛА.ru, пожелания схожи: государство должно оказывать бизнесу прежде всего информационную и организационную поддержку, а в остальном... не мешать работать.

«Что касается туристической инфраструктуры, то все необходимое у нас есть, дополнительно ничего создавать не надо, — считает Антон Демидов, директор компании „Дюла-Сибирь“. — А отсутствие туристов (по крайней мере, того мощного потока, который был лет пять назад) связано прежде всего с недостаточно активным продвижением возможностей нашего региона. В середине десятилетия игроков на нашем рынке было немного — основных, может быть, не более десяти, — и они вместе занимались продвижением своих продуктов. Сейчас туркомпаний около 300, и они озабочены не продвижением, а выживанием».

Внутренний и въездной туризм, рассказывает Антон Демидов, предполагает работу фирмы прежде всего как оператора — то есть она должна создать некий туристический продукт, который будет пользоваться спросом на рынке. В принципе, этот бизнес может быть высокорентабельным, но для этого нужно приложить несколько больше усилий, чем для простой продажи путевки в Турцию. Поэтому большинство компаний предпочитают второе.

«Чтобы „заработал“ въездной туризм (и, соответственно, начал приносить деньги в бюджет), — говорит г-н Демидов, — край должен быть представлен на международных и российских выставках, необходимо консолидировать информацию о регионе, например, на специальном сайте, привлекать к его продвижению СМИ, а этого пока нет. Что касается денег, то тут бизнес, я вас уверяю, сам разберется. Но туристическая компания не может в полном масштабе представлять свой край на международном или российском уровне — это нереально. Эту функцию государство должно взять на себя».

«Сам за себя говорит тот факт, что только в 2011 г. был запущен портал о туризме в Красноярском крае! — говорит Юлия Наумова, генеральный директор компании „Саянское кольцо“. — Наша компания открыла свой первый сайт в 2000 г., а новый портал, на двух языках, в 2008-м. Мы стараемся сконцентрировать там информацию о крае, о Хакасии и Тыве.

Еще 4 года назад наша фирма на свои деньги организовывала семинары в Москве и Питере, приглашала фольклорные ансамбли, устраивала показ национальной кухни, а с 2003 по 2006 гг. проводила этнофестиваль „Саянское кольцо“ в Шушенском, средства на него были выделены также из бюджета компании... Хотя это вообще не наша миссия: туроператор должен заниматься обслуживанием туристов, а не продвижением региона. Именно власть в первую очередь должна быть заинтересована в том, чтобы в край приезжали люди и оставляли здесь деньги».

Если у руководства региона есть понимание того, что на туризме можно хорошо зарабатывать, то, считает Юлия Наумова, эта статья доходов довольно быстро становится одной из основных в бюджете. Причем речь идет не о раскрученных туристических «брендах» вроде российского черноморского побережья, Байкала или обеих столиц — в пример г-жа Наумова приводит соседние с нами регионы, которые еще недавно находились в той же ситуации, что и наш край.

Так, например, в Бурятии ассоциация местных туроператоров работает при прямой поддержке президента республики. За последние четыре года к продвижению туристи­ческих маршрутов здесь были привлечены не только местные, но и зарубежные СМИ; республиканские туристические компании сейчас представлены практически на всех крупнейших тематических выставках мира; по инициативе местных туроператоров было открыто несколько регулярных международных рейсов в восточном и западном направ­лениях. Разумеется, все это не частная «самодеятельность» — на эти цели предус­мотрены расходные статьи в республиканском бюджете.

«У них под боком мощный конкурент — Иркутская область с Байкалом. Так они какую задачу для себя поставили: „забрать“ поток туристов с Байкала к себе на север! —- рассказывает Юлия Наумова. — Думаю, они этого добьются».

На Алтае «под туризм» вообще была создана особая экономическая зона. «Таких туристических ОЭЗ в стране шесть, — отмечает Юлия Наумова. — На реализацию предложенной местным правительством программы были выделены серьезные деньги из федерального бюджета, теперь там инвесторы крутятся, процесс идет. У нас же власть по-прежнему видит перспективы края прежде всего как сырьевого региона. А с таким отношением край еще долго не увидит серьезный, способный повлиять на бюджет поток туристов».

Лирическое отступление о поддержке малого бизнеса

«Какие положения должны, по-вашему, войти в Стратегию развития туризма, чтобы бизнес мог нормально работать в этой сфере?», — поинтересовался корреспондент ДЕЛА.ru у Юлии Наумовой.

«Формально программ, поддерживающих бизнес, существует достаточно. Но на деле все зависит от конкретных людей, курирующих отрасль, — считает г-жа Наумова. — Сейчас основная поддержка, которую мы получаем от краевого министерства спорта и туриз­ма, — это помощь в участии в выставках, в том числе международных. И это немало.

Хотя попытка получить субсидию в рамках краевой программы поддержки малого бизнеса окончилась для нас ничем. В 2010 г. мы решили впервые подать документы на субсидию с возмещением затрат по участию в местной туристической выставке „Енисей“. Нам заворачивали то один документ, то другой, и дело кончилось тем, что мы получили вежливый отказ: мол, извините, но денег больше нету.

То есть теоретически все эти программы поддержки существуют, но то ли не для всех, то ли намеренно делается так, чтобы ими могло воспользоваться как можно меньшее число предпринимателей. Но ведь туроператоров в Красноярском крае не более 25, и все они занимаются внутренним и въездным туризмом. Это значит — привозят сюда людей, которые оставляют деньги в местных гостиницах, ресторанах, учреждениях культуры, на транспорте. То есть зарабатывают на этом все кто угодно, а тех, кто всё организовал, поддержать никто не спешит».

По туристическому бизнесу серьезно ударила и отмена лицензирования в 2006 г. Теперь, чтобы попасть в реестр туроператоров, компания должна сформировать так называемый страховой депозит. Для фирм, работающих в сфере внутреннего и въездного туризма, он составляет 10 млн руб. На практике это означает, что туроператор ежегодно должен отдать страховщику 100 тыс. руб. В то же время турагенту (посреднику при продаже путевки) это не нужно: достаточно просто оформить юрлицо. Хотя именно здесь раздолье для фирм-однодневок, которые исчезают в одночасье вместе с деньгами клиентов...

«Мы платим непонятно за что, — говорит Юлия Наумова. — Начиная с 2006 г., когда была введена такая практика, в масштабах всей страны не было зафиксировано ни одной жалобы на туроператора, который занимается въездным туризмом, — все инциденты были связаны с зарубежными поездками. К тому же к нам иностранцы уже приезжают со всех сторон застрахованными на огромные суммы. Но за это время даже вопрос ни разу не встал о сокращении наших выплат. Кроме того, любой владелец туристической компании вам подтвердит, что в нашей сфере нужны налоговые послабления. И решать эти проблемы нужно на федеральном уровне».

И корабль не плывет!

При всем том наши эксперты лишь раз заговорили о необходимости прямых финансовых вливаний в туристическую отрасль: когда речь зашла о главном «туристическом бренде» края — Енисее. В свое время сверхпопулярными были енисейские круизы — сейчас их нет. Просто потому, что туристам сегодня нечего предложить. Флот изношен — в распоряжении туроператоров находятся суда, построенные в 60-е — 70-е гг. прошлого века. Тут, понятно, и речи нет о сколько-нибудь комфортном проживании — обес­пе­чить бы элементарную безопасность. Но цены на аренду этих теплоходов таковы, что ультрасовременный океанский лайнер отдыхает.

«В свое время „Дюла-Сибирь“ организовывала туры выходного дня по Енисею, и спрос на них был довольно высокий, — говорит Антон Демидов. — Сейчас мы от них отказались: при нынешних ценах на фрахт корабля путевка на 2 дня должна стоить минимум 10 тыс. руб., чтобы нам не сработать в убыток. Цены на аренду судов регулируются городской администрацией. Может быть, власть пойдет нам навстречу и сделает „скидку“ хотя бы для проведения таких туров? Ведь люди спрашивают о них до сих пор».

Лирическое отступление о нетипичной инфраструктуре

Но туристический бренд края формируется не только через создание комфортабельных условий для туристов. Вернее даже, главным образом не через него. По мнению Игоря Грязина, директора КГБУ «Природный парк «Ергаки», туристическая инфраструктура должна не столько стать «приманкой» для гостей, сколько защитить те места, ради которых люди приезжают к нам в край, от их же присутствия. И, пока такой инфра­структуры нет, сам г-н Грязин, по его признанию, предпринимательством в этой области заниматься не готов и другим не советует:

«С 1 июля 2011 г. наше предприятие имеет право оказывать платные туристические услуги. Что, с одной стороны, нам выгодно и интересно. С другой — всякую выгоду затмевает деструктивное воздействие туристской деятельности на природные комплексы. В Ергаках это особенно заметно. Горные природные сообщества быстро реагируют на любые внешние вмешательства, и за последние 5–10 лет — время массового паломничества туристов в Ергаки — произошла существенная деградация горных экосистем.

Развитие туризма без создания экологической инфраструктуры приведет к потере уникальных природных комплексов. Такого рода работа рассчитана не на один год, и финансироваться она должна государством. Иначе очень скоро туристам попросту нечего будет смотреть, и к нам никто не приедет. Это как минимум. Если другие соображения не представляются убедительными».

Кому нужен домик в деревне?

Способен ли «туристический продукт», созданный местными операторами, всерьез конкурировать с предложениями агентств, незамысловато перепродающими путевки в жаркое зарубежье? Чем можно соблазниться в санатории под Красноярском, путевка в который обойдется вдвое дороже путешествия в Турцию — при явно меньшем комфорте и скромной культурно-развлекательной программе?

«Наши соотечественники „по умолчанию“ уверены, что домашний отдых должен быть дешевле, чем за границей, — говорит Юлия Наумова. — Однако туроператор, составляя программу, включает в нее транспортные расходы, размещение, питание, развлекатель­ные и культурные программы, экскурсии. В большинстве своем это отдельные направ­ления бизнеса, отдельные компании, у каждой из которых своя ценовая политика.
Хотя в любом регионе, работающем на массового туриста, этот момент учитывают: рестораны предлагают комплексные обеды для туристических групп, гостиницы дают сезонные скидки, снижают цены для школьников, транспортные компании предлагают долгосрочные контракты и т.д.

У нас этого нет, а потому себестоимость туров по краю высокая, а в итоге и востре­бованность их ниже. Единственный выход для туроператоров — самим договариваться с партнерами и налаживать долгосрочные взаимовыгодные отношения».

Антон Демидов считает цены на услуги местных баз отдыха и санаториев вполне адекватными — скорее, это компании, предлагающие зарубежные туры, склонны демпинговать. Тем не менее, признает г-н Демидов, крупные курорты от такой ценовой политики «зарубежников» действительно пострадали. Если на ком она и не сказалась, то это на небольших базах отдыха, предлагающих туры выходного дня или программы кратковременного пребывания — сроком не более двух недель и без претензий на осо­бый комфорт и прочие изыски обслуживания. Они-то бизнес как вели, так и ведут.

Между тем самим владельцам «маленьких курортов» и туркомпаний, работающих в районах края, ситуация видится далеко не столь радужной. Что касается расходов, то они ничуть не меньше, чем в краевом центре. Пожалуй, иной раз и больше: дополни­тельных вложений может потребовать подключение к коммунальным и электросетям, решение транспортной проблемы и т.д.

А вот с пресловутым продвижением дело в районах однозначно обстоит хуже, чем в крупных городах. Но налоги те же, и «поддержка малого бизнеса» вряд ли мощнее.

«Я занимаюсь этим бизнесом уже 5 лет, — рассказывает Владимир Ситников, владелец и директор баз отдыха „Горная Оя“ и „Оленья речка“ (Ермаковский район). — И если бы я изначально представлял себе, что это такое, то никогда бы за это дело не взялся. Очень высокие налоги. Очень дорогая аренда лесного массива. Представьте, у вас там в Бобровом Логу, который рассчитан на массовое посещение довольно состоя­тельных людей, аренда гектара стоит 7200 руб., а у меня тут у черта на куличках — 6900.

С проведением электричества нам район не помогает — все за свой счет. Дорогу к базе все пять лет я тоже расчищал и обустраивал за свои деньги — только в этом году район взял ее на баланс.

Средства, вложенные в дело пять лет назад, не вернулись до сих пор. Открывать новые маршруты и как-то развивать бизнес для нас будет смысл, если в Ергаках, по соседству с нами, наконец откроется туристический центр. А, скажем, построить хорошую „канатку“ за свой счет для нас нереально».

Без поддержки государства «туризм районного масштаба» рано или поздно погибнет, уверен и Николай Линюшин, директор туристической фирмы «Иван Сусанин» (д. Саратчуль Шарыповского района).

«К туроператорам из районов сейчас отношение такое же, как к турагентам, которые живут на проценты от продаж путевок за границу, — говорит он. — Реально же в местах, где так любят отдыхать красноярцы, люди работают в основном „из любви к искусству“, нежели ради получения прибыли».

Кредит на развитие бизнеса местным туроператорам получить практически невоз­можно — разве что потребительский, под высокие проценты. Причем выплачивать его, не исключено, придется из личных средств — учитывая, что туроператоры в районах работают в основном летом. При этом, конечно, никаких отсрочек платежей в связи с сезонным характером работы предпринимателям никто делать не будет. Да и суммы предоставляемых кредитов невелики. У Россельхозбанка, рассказывает Николай Линюшин, есть программы кредитования, но максимальный размер займа по ним — 1,5 млн руб., а этого мало даже для того, чтобы заняться тем же сельским туризмом.

«О сельском туризме несколько лет назад говорили как о перспективном бизнесе: мол, и со стороны горожан будет спрос, и вот она — прекрасная возможность заработать сельчанам, — рассказывает г-н Линюшин.
— Кое-где так и происходит. В Горном Алтае, например, этим живут целые деревни, а то и районы — но там и правительство на поддержку этого бизнеса средства выделяет. Без этого никак: сельский туризм все-таки предполагает наличие сколько-нибудь обустроенного быта. Чтобы в красивом деревенском доме были хотя бы душ и туалет, а рядом — ухоженный огород. Не помешают и дополнительные услуги. Иначе ради чего люди туда поедут?».

В этом году на туристической выставке «Енисей-2011», рассказывает Николай Линюшин, ему довелось пообщаться с итальянским предпринимателем, который рассказал, как обстоят дела с сельским туризмом в Европе. Там государство готово субсидировать открытие этого вида бизнеса — при условии, что потенциальный предприниматель представит нечто вроде бизнес-плана, описывающего, что конкретно он собирается сделать и во что именно намерен вложить деньги.

Фантазия бизнесменов при такой постановке вопроса оказывается безграничной. Помимо собственно обустройства подворья тут и участие в деревенских праздниках, и пешие и конные туры, и возможность для туриста побывать в роли гончара, сыровара и винодела или самостоятельно приготовить традиционные блюда по старинным рецептам... В общем, с развитием и процветанием внутреннего туризма проблем там явно меньше, чем у нас.

«Интересными рецептами или оригинальными ремеслами и мы можем похвастаться, — говорит Николай Линюшин. — Еще кто бы дал людям возможность проявить себя. И, конечно, нужна реклама наших, красноярских, мест отдыха. Это неправда, что спрос рождает предложение. Каков может быть спрос неизвестно на что? Что толку вкладывать деньги в развитие сельского туризма в какой-нибудь деревне, если о ней так никто и не узнает?

Сейчас туризм в нашем крае заточен под „готовые“ бренды — те же Ергаки, например. Они и рекламируются, и деньги в них вкладываются. Хотя там и без всякой рекламы огромный поток туристов. А что касается других мест — тут у нас полный информа­ционный вакуум».

Лирическое отступление о любви к искусству

С Николаем Линюшиным мы договорились до того, что небогатым одиночкам в турис­тическом бизнесе делать нечего. Если, мол, у человека есть свободных миллионов двадцать и он готов ждать, пока они когда-нибудь «отобьются» — тогда, конечно, никакая помощь государства ему не нужна. А у тех, кто работает на одном энтузиазме (под этим подразумевается обладание суммой в пределах 2 млн руб.), перспективы слабы и смутны.

Ровно после этого у нас состоялся разговор с Еленой Баевой, заместителем директора ужурского бюро путешествий и экскурсий «Эдельвейс». В июле компании исполняется 4 года. Первоначальный объем вложений в бизнес составил 5 тыс. руб.

В основном фирма занимается организацией туров по краю и Хакасии, самые востре­бо­ванные у туристов и любимые хозяевами маршруты — на Ивановские озера, на Сундуки, к Туимскому провалу, спелеологические вылазки. Недавно «Эдельвейс» стал «подраба­тывать» как турагент — продажей заграничных путешествий и авиа- и железнодорожных билетов. При этом основным направлением для компании все равно останутся местные туры — «потому что нам это ближе и интереснее».

«Наш бизнес прибыли практически не приносит — так, копейки, — говорит Елена Баева. — Вообще для нас это больше хобби. Мы работаем на пару с мужем, наемных работни­ков у нас нет. Он и за шофера, и за начальника, я и за бухгалтера, и за менеджера, оба — за экскурсоводов. Только недавно мы начали договариваться с профессиональными гидами. А так — рассказывали людям про местные озера или пещеры, у кого-то появля­лось желание сходить, мы и вели группу, понятно, что не бесплатно. Со временем оформили фирму. Сейчас к нам приезжают группы из Красноярска и Москвы».

На финансовую поддержку государства мы выруливаем ближе к концу разговора. В очередной раз выясняется, что не так уж она и обязательна.

«Хотя, конечно, кто бы от денег отказался, если б предложили, — замечает г-жа Баева. — У нас есть участок на озере Парном, мы планировали организовать там туристический слет. Обращались сначала в местную администрацию, потом в краевую. На словах нас вроде бы поддержали, а денег так и не дали. Сказали — присылайте смету, мы прис­лали — на этом все и закончилось».

А вот мощную организационно-административную поддержку «Эдельвейс» ощутил сполна: «В прошлом году нам запрещали детей на экскурсии возить — вроде как из соображений безопасности. В этом году нас вызвали в администрацию и говорят: у нас сейчас, наоборот, развитие туризма идет, так что давайте, возите. Так что теперь нам на детские экскурсии дан зеленый свет. Прошлый год прямо весь был парали­зован»...

...Да чего нам, в самом деле, в этой Стратегии? В каких-то там деньгах, особых экономических зонах и продвижении? Когда такие люди в стране советской есть. Идеальные практически туроператоры.

Юлия Старинова
ДЕЛА.ru