С премьер-министром Красноярского края ДЕЛА.ru поговорили накануне сессии Законодательного собрания, на которой Виктор Томенко должен представить отчет о работе правительства в 2016 году.
В преддверии выступления главными темами беседы стали не только особенности, с которыми край проживает периоды экономической нестабильности, но и личные представления первого зама губернатора об эффективном управлении и качествах политика.
Виктор Томенко, председатель правительства Красноярского края
– Виктор Петрович, насколько я знаю, вы внимательно следите за процессами в мировой и российской экономике, которые заметно влияют на Красноярский край. Как вы считаете, мы сейчас находимся в ситуации глубокого кризиса либо же «выплываем» из него?
– Здесь имеет большое значение точка зрения. Обычно мы смотрим на экономику мира и страны глазами экспертов, аналитиков, авторитетных изданий, банков, персон, заслуживших право давать оценки и делать прогнозы. Но даже и среди них существует большой разброс мнений, поскольку ситуация неоднородна.
Кроме того, в наше время невероятные изменения в представления людей о мире вносит технический прогресс. Мы уже живем в информационном обществе: 90% записанной на всех носителях информации было сгенерировано за два последних года и лишь 10% – за тысячелетнюю историю человечества.
И информатизация набирает обороты: на big data, больших данных, скоро будут строиться и аналитика, и реальные экономические и социальные процессы. Это самое ближайшее будущее, хотя тут можно вспомнить слова Билла Гейтса: люди, как правило, всегда переоценивают то, что произойдет в ближайшие 2 года, и недооценивают то, что случится в ближайшие 10 лет.
При нынешней разнообразной палитре мнений я, наверное, не готов выдать каких-либо уже не названных кем-то заключений о ситуации в мировой и российской экономике. Но что касается экономики края, тут все более ясно, поскольку мы сами живем в этих процессах, чувствуем их лучше, во многом ими управляем.
Сейчас у нас продолжается период, начавшийся в 2016 году, когда сложились достаточно низкие цены на основную продукцию крупнейших предприятий, а также происходило ослабление курса рубля.
В экономике края сохраняется неопределенность, однако
в целом хозяйствующие субъекты уже приспособились
к изменившимся условиям.
Основные показатели развития региона идут по нарастающей.
В 2016-м, правда, были небольшие отклонения по объему промышленного производства в сравнении с 2015 годом, но здесь надо понимать, что статистику прошлого года несколько исказили показатели «Норникеля» в связи с закрытием Никелевого завода. Поэтому, чтобы увидеть реальную картину роста, влияние Норильска нужно исключить. К тому же по итогам 5 месяцев 2017 года мы видим, что рост промпроизводства продолжается.
В целом в прошлом году объем валового регионального продукта достиг примерно 1,7 трлн рублей, инвестиции в экономику края составили 419 млрд рублей – это 30% всех инвестиций в СФО.
Говоря о социально-экономическом развитии, можно вспомнить и о показателях безработицы, которые по-прежнему находятся на минимально низком уровне за всю историю, и об уровне доходов населения, стабилизировавшемся в прошлом году, хотя, конечно, за счет инфляции произошло некоторое снижение покупательной способности.
В общем, край продолжает крепко стоять на ногах – несмотря на довольно серьезные изменения внешних факторов.
– Чья заслуга в том, что край сохранил устойчивость?
– Если мы говорим о социальной стабильности, ее обязана обеспечить и обеспечивает власть – и государственная, и муниципальная. На состояние экономики, понятно, в первую очередь влияют усилия, которые предпринимают компании, их собственники и коллективы.
Наше экономическое положение – это заслуга всех работающих в крае людей. Плюс свою роль играют конкурентные преимущества нашего региона.
– Что действительно воспринимается как конкурентное преимущество края, а что стало для него проблемой? Понятно, что бюджет края зависит от огромного количества факторов...
– Помните, один из американских президентов, Гарри Трумэн, просил найти ему однорукого экономиста, потому что ему надоело слышать от своих советников: «с одной стороны так, но с другой…». Но так не получится, потому что любое явление нужно рассматривать с разных сторон. Взять «нефтяную иглу»: с одной стороны, сырьевая зависимость – это вроде бы плохо. С другой – это значительная доля доходов края, у которого сейчас две главных опоры – металлы и нефть.
Мне представляется, что сегодняшнее состояние добывающей и металлургической отраслей в крае – это правильное развитие его фундаментальных преимуществ. Они формируют хребет нашей экономики.
С учетом внешней конъюнктуры разные сферы экономики края развиваются с большим или меньшим успехом. К примеру, сельское хозяйство благодаря санкциям, и это отмечалось не раз, получило толчок к развитию.
Курс на импортозамещение, разворот отечественного оборонпрома и других стратегических отраслей к российским производителям, к российским разработчикам ПО привели к тому, что наши машиностроительные предприятия – «Красмаш», ИСС, «Радиосвязь» – увеличили свои показатели и реализуют программы развития.
Словом, при одних обстоятельствах наши возможности являются преимуществами, при других становятся зависимостями, которые надо преодолевать. Но в целом край, как мне кажется, в последние годы удачно пользуется тем, чем располагает.
– Есть же и третья сторона: зависимости тащат за собой технические инновации, вынуждены их генерировать.
– Да, и наша цветная металлургия, и атомная промышленность, и нефтяники – все на глобальном рынке.
Несколько лет назад, например, «Росатом» был вынужден пойти на кардинальный пересмотр подходов к производству в Зеленогорске. Это было очень болезненно, но в результате заводу удалось сохранить конкурентоспособность, стать центром притяжения дополнительных мощностей для госкорпорации. Задачей государства было обеспечить плавный переход на новые условия, и аналогичным образом власть решала ее на других предприятиях края. Мы сумели сохранить социально ответственное лицо власти и бизнеса.
– Всегда ли чиновникам удается найти контакт с бизнесменами, чтобы они учитывали интересы региона?
– Когда речь идет о крупных предприятиях, то, как правило, всегда. Ими управляют опытные профессиональные люди, готовые к переговорам. Они готовы биться и за свою позицию тоже, но мы давно уже преодолели этап 90-х годов, когда не существовало четких правил. Сегодня же все делается в рамках цивилизованных процедур, и с налогоплательщиками и недропользователями у нас выстраиваются достаточно конструктивные отношения.
Понятно, что каждая сторона преследует свой интерес – для власти это, прежде всего, позаботиться о людях, которые живут на этой территории, найти баланс между развитием экономики и потребностями жителей, защита которых – наш приоритет. Необходимо жить в постоянном поиске баланса и в диалоге. А это, кстати, приводит к формированию лучшего представления о том, как должна быть устроена жизнь, и у власти, и у бизнеса, который отстаивает свою выгоду.
– Какая аргументация лучше работает? Бизнесовая или «подумайте о людях, о стране»?
– Учитываются все аргументы. В шутку предприниматели отвечают, что ими движут страх и жадность: ведь у власти в руках всегда есть какая-нибудь «дубина», а бизнес всегда хочет заработать.
Но для успешных результатов переговоров, для принятия правильных решений важно постараться провести широкий анализ ситуации и всех обстоятельств, найти чувствительные и по-настоящему важные для оппонента точки, которые позволили бы сблизить позиции сторон.
– А как власть работает с краевой собственностью? Постоянно всплывает тема, что государство не может эффективно управлять активами. С другой стороны, все помнят сумасшедшую приватизацию, которая в итоге привела к разбазариванию множества предприятий. Я помню, что был в шоке, наблюдая, как госсобственность исчезает на глазах…
– Мне кажется, мы все были в шоке от того, что исчезает не собственность, а целая страна, меняется весь уклад жизни, и кто-то так и не смог принять этих изменений. Но я думаю, что это жизненный закон: все меняется, и если ты хочешь преуспевать, разбираться в ситуации, управлять чем-то, ты должен постоянно меняться тоже. Это глобальный тренд, и дальше изменения будут происходить еще быстрее.
Что касается госсобственности, то стоит вспомнить: до 1917 года в Российской империи огромное число предприятий находилось в частных руках, но при этом многие из них работали очень эффективно и были лидерами в Европе, а то и в мире… Мы сейчас понимаем, какая это была процветающая и мощная страна для того времени.
Конкретные примеры показывают, что в ходе приватизации в конце XX века образовались блестящие лидеры своих отраслей, тот же «Норникель», «Полюс», РУСАЛ в его современном виде. А некоторые предприятия просто развалились, их имущество было поделено, коллективы распущены.
Я убежден, что двигателем экономического развития является частная инициатива.
Мы имеем однозначные примеры того, насколько эффективно работают частные предприятия, инвестируя в свое развитие, рискуя, совершая прорывы. Случаются разорения и падения, но за ними следуют преодоления и подъемы. В России при этом государственное участие в экономике традиционно высоко, хотя, надо признать, что среди развитых стран мы такие не одни. На самом деле, государство играет роль такого элемента системы, который должен не допустить крайних вариантов развития событий.
Учитывая наши традиции, экономический уклад, наличие стратегически мощных отраслей, где пока трудно представить себе частный капитал, – атомной, оборонной, космической, – наблюдаешь, что сегмент государственных предприятий в экономике достаточно велик. И частные, и государственные могут быть как эффективными, так и не очень. Однако в частном бизнесе отсев самых слабых, неготовых, неспособных происходит более быстро и естественно. Государство же иногда из разных побуждений искусственно продлевает их жизнь, доставая на спасение деньги из бюджета, как из волшебной тумбочки.
Что касается красноярских предприятий, то практически все активы, сохранившиеся в собственности края, достаточно эффективно работают.
По моей оценке, консервативное, осторожное влияние государственного менеджмента, конечно, несколько сдерживает их возможное развитие. Плохо это или хорошо? Как посмотреть. С учетом социально-психологического и даже политического аспекта отсутствие открытых противостояний, столкновений и конфликтов имеет, наверное, определенную стоимость. Возможно, сопоставимую со стоимостью, которая могла бы возникнуть, стань они частными.
Впрочем, результативность, эффективность управления госсобственностью всегда можно оценить. Могу привести гипотетический пример. Возьмем какой-то завод, все акции которого принадлежат краю. На нем работают около 1,5 тысячи человек, предприятие платит в бюджет налоги и дивиденды – 250 млн рублей с прибыли ежегодно, а также еще на 750 млн рублей реализует множество социальных и благотворительных программ, помогая решать целый ряд важных государственных вопросов, согласовывая эти действия с государством, своим акционером. Таким образом, эффект от владения им государством оценивается в 1 млрд рублей в год.
Допустим, у нас есть возможность продать акции этого завода миллиардов за двадцать. Гасим этими деньгами часть долга края, чем экономим на его обслуживании 10% годовых, или 2 млрд рублей в год. Что поменялось от продажи? Покупатель унесет завод с территории края? Нет, он по-прежнему будет работать и платить налоги, только бюджет вместо 1 млрд получит устойчивую экономию в 2 млрд рублей ежегодно.
Я это к чему: конечно, власть ответственная периодически должна анализировать, задавать себе вопросы о том, почему тот или иной актив находится в госсобственности.
И искать убедительные аргументы, объясняя свое отношение к этому.
Однако есть еще общественное мнение, настроение региональных элит, определенные традиции территории и так далее – все подобные аспекты, конечно, следует учитывать.
Железобетонным аргументом может стать только высокая эффективность при отказе от владения тем или иным пакетом акций, и то лишь в случае совпадения взглядов людей, которые формируют общественное мнение.
– Раз уж мы заговорили про гипотетические продажи, хочу вспомнить наш разговор об аэропорте. Как вы оцениваете результаты сделки по этому имуществу?
– В принципе, я доволен. С аэропортом всё получилось так, как краю было нужно: купивший 51% акций инвестор взял на себя обязательства по развитию аэропортового комплекса – строительству терминала, который уже в конце года планируется ввести в эксплуатацию. К тому же результаты торгов были достаточно неожиданными: пакет удалось продать более чем за 4 млрд рублей, хотя первоначально он оценивался значительно ниже.
Мне представляется, что на эту сделку определенно повлияли внеэкономические факторы, в ней было намешано все, от политики до психологии.
– Отчет, который вы будете делать на сессии Заксобрания сегодня, будет посвящен именно эффективности работы вашей команды в прошлом году. Почему такое мероприятие проводится летом?
– Это требование краевого законодательства. Конечно, формат итогового, за 2016-й год, отчета сейчас не слишком логичен: мы уже живем планами о завершении текущего года, планируем следующий, формируем основные параметры бюджета и показателей социально-экономического развития на 2018–2020 годы.
Еще весной губернатор лично рассказал о результатах работы Правительства в прошлом году, и депутаты их прокомментировали, и статистика вся опубликована – даже за первые месяцы 2017-го. Тем не менее, я обычно использую этот отчет как приглашение к разговору о текущем положении дел, задачах, которые стоят перед нами сейчас, и проблемах, перешедших из прошлого года. Так было с предыдущим составом ЗС, так будет, уверен, и с нынешним.
Постараемся извлечь максимум пользы из этого обсуждения, чтобы по возможности открыто, публично, где-то жестко и с разных точек зрения поговорить о проблемах сегодняшнего дня, решением которых занимается власть.
– Насколько, как вы считаете, логична сама управленческая система на уровне страны, региона? Правильно ли она выстроена?
– По моей оценке, организация системы управления должна соответствовать тем целям и задачам, которые стоят перед государством. Они сейчас во многом определяются геополитическими обстоятельствами, в частности, внешним давлением. Но и задачи общественного, экономического развития никто с повестки дня не снимал.
– То есть система должна быть жесткой.
– Не обязательно. Известно, что если котел все время заклепывать, давление внутри будет расти, и пар рано или поздно прорвется, будет взрыв. Должен происходить и его выпуск, а это возможно только в обществах, достаточно открытых, демократических и цивилизованных.
– Наше общество сейчас крайне поляризовано, к тому же у людей отсутствует интерес к точке зрения другого.
– Да, есть такое. Но мне кажется, оно не делится четко по полюсам. Присутствуют все общественные страты: и умеренные, и всем в общем довольные, и всем недовольные, и сомневающиеся. И соотношение этих групп не статично, это подвижная система.
– Вы наблюдаете критику ваших действий, действий власти? Как к этому относитесь?
– Конечно, и даже уделяю много времени изучению этой критики. Нужно научиться преодолевать ее неприятную, порой оскорбительную составляющую. Если убрать эмоции и оставить суть проблемы, то это окажется хорошей пищей для размышления, подсказкой, что требуется делать.
Мы же не совсем то, что мы думаем о себе – а то, что думают о нас другие. Наша собственная оценка часто бывает субъективна.
– Раз уж мы заговорили о личных качествах, хочу спросить вот о чем. Знаю, что вы обладаете творческими способностями, можете наизусть выдать какое-нибудь произведение Пушкина, чему сам был свидетелем. Как вам, экономисту, удается совмещать это в себе вместе с железной логикой, мыслить языком цифр? Приходится подавлять в себе творческие начала?
– Напротив, наличие хобби у человека, мне кажется, формирует личность, часто дает возможность взглянуть на что-то шире, оценить ситуацию с разных точек зрения, помогает переключаться с одного состояния на другое. В работе бывают очень сложные моменты. Преодолевать трудности помогают и творчество, и спорт, и друзья, и, конечно, семья. Без этого ты превратишься в функцию, в робота.
– А чиновник не должен быть функцией?
– Если мы с вами оглянемся назад и вспомним тех, кто, находясь во власти, притягивал к себе всеобщее внимание, вызывал симпатию, то все они были интересными, глубокими и разносторонними личностями. Мне кажется, публичному человеку очень важно не быть человеком в футляре.
К тому же чиновники сами не производят металл и не собирают машины, не лечат и не учат, они принимают решения, от которых зависит социально-экономическое развитие и уровень жизни людей. А процесс принятия решений во власти – это всегда занятие коллегиальное, это обсуждения, дискуссии, споры, представление своей позиции и прояснение чужих. Творческие навыки помогают в этом процессе, делают его более эффективным.
Я считаю, что жить, чувствуя гармонию внутри, – это то, что достойно быть целью всей жизни.
Помните, как в «Онегине»: «цель жизни нашей для него была заманчивой загадкой, над ней он голову ломал и чудеса подозревал…».
– А чего все же больше в вашей работе: стресса от груза ответственности или, быть может, тщеславия, осознания того, что я, мол, государев человек…
– Стараюсь быть критичным по отношению не только к окружающим, но и, в первую очередь, к себе. Абсолютной власти, права на окончательное слово нет ни у кого. Думать иначе заблуждение. Любой из нас – часть общества.
– Есть понятие успешной карьеры – что оно значит для вас?
– Хорошая карьера – лишь один из аспектов жизни, не более того. Прежде всего, есть понятие «счастливый человек». В определенный момент ты понимаешь, что счастье – это сиюминутное состояние, когда все хорошо дома и на работе, и не дай бог, что-то нарушится в этой гармонии. Хочется, чтобы таких моментов, когда ты чувствуешь счастье, удовлетворенность от сделанного, было больше.
– Для меня успешное дело – как наркотик.
– Да, доказано ведь, что при преодолении трудностей, достижении какого-то результата, решении сложной задачи в мозгу происходят определенные химические реакции, человек испытывает удовольствие. И трудоголики гонятся за этим состоянием, впадают от него в зависимость. К тому же на нас постоянно давит серьезная ответственность. Но, на мой взгляд, надо стараться находить радость и в других вещах. Жизнь должна быть разнообразной, перекос только в какую-то одну сторону обедняет ее, делает менее интересной.
Дмитрий БОЛОТОВ
Фото Михаила ЮЖАКОВА