В нынешних ностальгических настроениях общества «советское» превращается в синоним «хорошего». Однако в придачу к огромному множеству производственных и промышленных объектов потомкам достались тысячи гектаров загрязненных при разработке полезных ископаемых территорий и горы техногенного мусора.
С точки зрения современных экологов в СССР варварские методы добычи нефти практиковались повсеместно. Но особенно остро проблемы «исторического наследия» стоят в северных и труднодоступных районах страны, в Западной и Восточной Сибири, в том числе на территории Красноярского края.
Во время разведки месторождений — в частности, при бурении скважин — нормативы экологической безопасности соблюдались слабо. Государство тогда не предъявляло жестких требований ни к проектной документации, ни к выполнению разведочных работ.
Со времен СССР в красноярской тайге осталось множество загрязненных геологоразведочной и промышленной деятельностью площадок. Вот так выглядела бывшая буровая перед восстановлением
Кроме того, сложности процесса строительства скважин в условиях северных территорий с неоднородностью пород, аномальными показателями пластового давления и наличием льдистых отложений при применении несовершенных технологий обусловили еще большее отрицательное воздействие на природу.
«В советское время, конечно, велись природоохранные мероприятия, но они никогда не были приоритетными. Тем более в труднодоступной местности, где, как правило, никто не занимался ликвидацией последствий промышленной деятельности — это считалось нецелесообразным, излишним, а природные богатства представлялись неисчерпаемыми.
В лесах Сибири брошены сотни тысяч тонн производственного мусора разного рода, начиная от паровых машин на золотых приисках и заканчивая оборудованием бурильщиков», — говорит научный сотрудник Института Леса СО РАН, эколог Андрей Гуров.
В результате по тайге и тундре с прошлого века оказались рассеяны очаги постоянного экологического загрязнения — площадки с вырубленным и тут же брошенным лесом, остатками механизмов и металлоконструкций и перекопанными участками почвы, на которой ничего не растет.
Кроме того, в местах бурения скважин сохранились так называемые шламовые амбары — накопительные ямы диаметром до 100 м, в которых складировались отходы бурения: растворы, перемешанные с нефтью и нефтепродуктами, глина, измельченные горные породы, химические вещества — высокотоксичные для окружающей среды отходы.
Согласно нынешним регламентам такие амбары должны быть ликвидированы с применением комплекса механических, биологических и химических мероприятий. После этого осуществляется рекультивация загрязненных земель — многокомпонентный технологический процесс, сложность которого обусловлена медленными темпами естественного самоочищения северных почв.
Восстановление почвы подразумевает техническую рекультивацию — срезку замусоренного и загрязненного слоев, разравнивание, а после — биологическую рекультивацию с внесением биопрепаратов — экологически безопасных реагентов, которые позволяют в относительно короткие сроки восстановить плодородный слой.
Одной из сложностей является при этом сезонность работ: рекультивацию можно вести лишь в короткий теплый период года,
а такие объекты, как скважины, обычно расположены в труднодоступных террриториях, на болотистой местности, куда приходится завозить вездеходную технику.
Стоит отметить, что в последние годы государство не только предъявляет более жесткие требования к природоохранным аспектам производственной деятельности, но и начало проявлять «экологическую рефлексию»: так, с 2012 года началась реализация программы по очистке Арктики от техногенного мусора.
В Красноярском крае на очистку заполярных поселений, Хатанги и Диксона, будет направлено в целом около миллиарда рублей. Однако возвращение природной целостности территорий, на которых с прошлого века ведется добыча полезных ископаемых, целиком ложится в сферу деятельности компаний, владеющих лицензиями на разработку участков.
Возвращение почвам плодородных свойств — это дорогостоящий процесс, требующий вложения сотен миллионов рублей.
В распоряжении нефтедобывающих компаний сегодня имеются передовые научные разработки и современная техника, но главное — сознание экологической ответственности.
Процесс восстановления нарушенного в прошлом веке экологического равновесия сдвинулся с мертвой точки. К примеру, за 2013 год только в Эвенкии были восстановлены территории 25 площадок пробуренных в 90-х годах поисково-разведочных скважин на Юрубчено-Тохомском месторождении, а также на Терско-Камовском, Аявинском, Агалеевском, Оскобинском и Джелиндуконском лицензионных участках, освоение которых планируется в рамках второго этапа развития Нижнего Приангарья. Комплекс работ по экологическому восстановлению нарушенных земель здесь осуществляет ОАО «Восточно-Сибирская нефтегазовая компания».
После очистки компанией ВСНК от мусора и металлолома
бывшая советская буровая вновь покроется таежной растительностью
Работа по выявлению проблемных скважин ведется в ВСНК с 2007 года, но 2013-й год стал рекордным по объему рекультивационных работ с учетом значительной удаленности объектов друг от друга и полном отсутствии транспортного сообщения.
С 25 площадок был вывезен бытовой мусор и химические реагенты, металлолом доставлен на специализированнные склады в Северо-Енисейск и Ванавару. Далее производилась планировка территории площадок, а на устьях ликвидированных скважин были восстановлены железобетонные тумбы с реперами. В следующем году планируется рекультивация еще 8 подобных скважин.
«Перспективы восстановления природной среды после подобной рекультивации можно оценивать как высокие, — полагает Андрей Гуров. — В таежной зоне зарастание нарушенных слоев почвы происходит сравнительно быстрыми темпами в случае, если все рекультивационные мероприятия выполнены в соответствии с современными технологиями. Любая деятельность человека, тем более промышленная, наносит вред природе, но есть надежда, что в перспективе ущерб, причиненный территориям освоения в зоне тайги, будет минимальным».
Рекультивация считается выполненной, когда земля засеяна травой, и она дает первые всходы. Зеленое море тайги «под крылом самолета» — главный критерий того, что раны, нанесенные природе людьми, начали затягиваться.
Татьяна АЛЕШИНА
Фото из архива «Восточно-Сибирской нефтегазовой компании»