Бывший вице-мэр Красноярска Олег Гончеров ответил за подпорную стену

Один из двух обвиняемых по делу о падении подпорной стены на пр. Свободном — Олег Гончеров — дал показания в суде Железнодо­рожного района Красноярска. Экс-замглавы города считает, что вменяемые ему претензии безосновательны, и назвал тех, кто, по его мнению, на самом деле мог и должен был контролировать состояние сооружения и его роковой ремонт.

Напомним, что ЧП с падением стены на Свободном произошло 2 августа 2013 г. В результате происшествия погибли два человека.

По версии следствия, бывший руководитель департамента горхозяйства Олег Гончеров дал указание провести на аварийной стене ремонт, но ход его выполнения не проконтро­лировал, а экс-гендиректор МП «Красмостдоринж» Александр Ковригин допустил проведение работ с нарушением СНиПов.

Первому вменяется ч. 3 ст. 293 УК РФ («халатность»), второму — ч. 3 ст. 216 УК РФ («нарушение правил безопасности при проведении строительных работ, повлекшее по неосторожности смерть двух лиц»). Обоим грозит до 7 лет лишения свободы.

Перерыв в рассмотрении уголовного дела длился больше месяца, но долгая пауза не остудила желания защиты Гончерова добиться отвода судьи Ивана Иванова. Адвокат Евгений Баранников, получив слово в самом начале заседания, снова зачитал ходатайство, в котором обвинил судью «в неуважении» к участникам процесса и предвзятости.

Защитник Баранников поставил судье в вину то, что тот на прошлом заседании отказался заслушивать выступление Гончерова, а также выяснять, где «находилось уголовное дело с 24 февраля по 3 марта».

По мнению адвоката, судья Иванов «умышленно покрывает прокурора, утвердившего обвинительное заключение с нарушением закона».

«Таким образом, с момента принятия дела к производству и за неполный день разбирательства вы проявили обвинительный уклон, дали усомниться в вашей компетентности и беспристрастности, устроили по делу волокиту, показали свою несамостоятельность в принятии решения и управляемость извне», — сказал Баранников и закончил тем, что поставил Иванова в известность о поданных на него жалобах в краевой суд и квалификационную коллегию судей.

Иванов удалился в совещательную комнату и через несколько минут вернулся с тем же результатом: в ходатайстве об отводе отказать. После чего двинул процесс дальше. Защитник Ковригина попросил слова и сообщил, что его подопечный решением краевого суда от 12 мая восстановлен в должности директора МП «Красмостдоринж», фактически ликвидированного еще в октябре 2013 г.

Прокурор в свою очередь попросил начать с допроса потерпевших. Первой к трибуне вышла 78-летняя Зинаида Дьяченко –— мать погибшего Владимира Дьяченко.

С ее слов, о трагедии на Свободном она узнала от родственников, включила телевизор и «увидела сына, наклонившегося на руль». «Мне стало плохо. Меня спасала скорая утром и вечером, потом меня поместили в кардиологический центр железнодорожной больницы.<…> Выписали меня с болями в плече. Левая рука не поднимается и левая нога. Улучшение чуть-чуть», — рассказала Дьяченко.

Она сообщила, что «никто» к ней «не приезжал», и ранее сама она исковых требований не предъявляла. «В троллейбусном депо проработала 45 лет, они мне привезли 5 тысяч», — уточнила Дьяченко. По ее словам, морального вреда ей не возмещали. Так что потерпевшая сторона с помощью представителей в рамках рассмотрения уголовного дела заявила иски о взыскании 5 млн руб. с подсудимых.

Аналогичное требование поступило и от родственников Ивана Романова. Его супруга пояснила, что администрация города выплатила ей и малолетнему сыну по 500 тыс. руб.

Иван Степанов, ехавший на Toyota Cresta позади оказавшейся под завалами «девятки», тоже проходит по делу потерпевшим. Правда, крупных компенсаций как участник происшествия он не требовал и сообщил, что делать этого не намерен. С администрации он «выбил» 87 тыс. руб. в качестве возмещения стоимости ремонта пострадавшего автомобиля.

«А что значит «выбили» средства?» — спросил судья.

«Дней пять я туда ходил как на работу. Пришел туда, а мне сказали, зайдите в этот кабинет, потом в другой, в третий, в четвертый…», — сказал Степанов. С его слов, деньги мэрия перечислила только в середине осени.

Адвокат Гончерова снова ходатайствовал о том, чтобы разрешить его подопечному высказать на процессе свою точку зрения.

Прокурор не возражал. Судья предупредил бывшего вице-мэра о том, что сказанное им будет занесено в материалы дела. Гончеров это принял и начал свое выступление.

Предъявленное обвинение экс-чиновник назвал необоснованным, а также попыткой со стороны следствия найти крайнего. Хотя, как он сообщил, помимо него есть и другие ответственные муниципальные структуры.

К примеру, МКУ «Управление дорог, инфраструктуры и благоустройства» (УДИБ), руководитель которого является Геннадий Игнатьев. Именно от него 23 июля утром, отметил Гончеров, он и узнал о плачевном состоянии подпорной стены на Свободном.

«Я сразу сообщил ему, что должно быть проведено заседание комиссии по чрезвычайным ситуациям. В этот же день в 17:00 в ходе выездного совещания по благоустройству школы в Советском районе Игнатьев в моем присутствии доложил о стене главе города», — сказал Гончеров.

Эдхам Акбулатов поручил провести совещание на подпорной стене. Уже вечером оно, по словам Гончерова, состоялось. Присутствовали на нем, помимо Гончерова и Игнатьева, экс-руководитель главного управления ГО, ЧС и ПБ города Валерий Коротков, экс-глава администрации Железнодорожного района Леонид Беглюк и тогда еще его первый зам Владимир Мелехин, гендиректор «Красмостдоринжа» Александр Ковригин, представитель «Горэлектротранса» и два специалиста из СФУ, которых пригласил Игнатьев.

Как заявил Гончеров, на совещании Ковригин сказал, что стена находится на обслу­живании «Красмостдоринжа» и по документам является монолитной железобетонной, имеет форму трапеции и на 7 метров уходит в землю.

«Из пушки стреляй — не упадет», — отметил он.

Асфальт поверх стены находился в неудовлетворительном состоянии давно — об этом свидетельствовала поросшая вокруг трещины трава и говорили проходившие мимо люди, сказал Гончеров, и оттого, отметил он,

у него не было каких-либо опасений, что «стена сейчас рухнет».

Слова о том, что стена отклонилась на 18 см, продолжил подсудимый, принадлежат Игнатьеву. Однако подтверждающих это документов в материалах дела нет, уточнил Гончеров. «Был ли такой замер и откуда взялись эти 18 см — история умалчивает», — отметил он.

Отвечая на вопросы прокурора, бывший вице-мэр заявил, что в его присутствии перекрытие движения транспорта по проспекту не обсуждалось. Департамент горхозяйства имеет право инициировать такие меры только на основании выводов специалистов подрядной и контролирующей организаций — «Красмостдоринжа» и УДИБа, сказал подсудимый. Но каких-либо рекомендаций, по словам Гончерова, не поступило, а сам он такого решения принять не мог.

Комиссия решила в первую очередь предотвратить поступление дождевой воды к подпорной стене, демонтировать электроопору, оградить участок от пешеходов, а затем приступить к выемке грунта до основания стены, чтобы снять с нее нагрузку и затем обследовать.

В этот же день решения комиссии были оформлены и подписаны первым замглавы города Виталием Бобровым. Первым пунктом в документе, как утверждает Гончеров, значилось поручение в его адрес, а именно: представить в департамент финансов документы на выделение средств и выступить их распорядителем — и все.

«Таким образом, я лично ответственен за бюджетные средства на выполнение работ.<…> В обвинении не изложено ни одного факта ненадлежащего исполнения мною работ: техника и люди работали, средства имелись», — сообщил он и добавил, что отвечал за организацию и финансирование процесса.

Гончеров отметил, что в тексте обвинительного заключения ему «как прорабу ставится в вину несоблюдение СНиПов и ГОСТов», что соотносится не с его компетенцией, а с компетенциями других учреждений — «Управления дорог, инфраструктуры и благоустройства» и «Красмостдоринжа».

За Игнатьевым был «контроль и надзор за проводимыми работами», а за Ковригиным — подготовка сметы, ограждение, отвод воды от стены и извлечение грунта до основания, «как сказали специалисты СФУ».

29 июля утром Ковригин, как уверяет Гончеров, позвонил ему и сообщил, что работы проведены в полном объеме и «подпорная стена угрозы не представляет». Затем подсудимый сообщил об этом на селекторном совещании в администрации. Однако сам Гончеров в детали не вдавался и не спрашивал, был ли извлечен грунт и обследована стена.

«Правильно ли я вас понимаю, что Ковригин ввел вас в заблуждение?» — спросил прокурор.

«Получается, так», — подтвердил Гончеров. И после сообщил со ссылкой на материалы дела, что 31 июля Ковригин докладывал по этой теме и Игнатьеву, но при этом звучало, что он «не выбрал грунт до основания и не обследовал стену».

2 августа стена рухнула на проезжую часть. Гончеров говорит, что как только узнал об этом, тут же сообщил о происшествии Акбулатову и Боброву. Последнему подсудимый предложил выехать на место, но тот ответил, что «время обеденное, ехать необяза­тельно, там достаточно присутствия моего заместителя — Логинова».

По дороге до места ЧП, как уверяет Гончеров, он позвонил Ковригину и просил его приехать. Тот в свою очередь в разговоре сообщил, что два дня назад, уже после того, как провел работы по засыпке и асфальтированию дорожки, вдоль стены снова появились трещины.

Игнатьева, по словам Гончерова, не было на оперативном совещании по ликвидации последствий аварии, так как до него «не могли дозвониться». «Просто не брал трубку да и все», — пояснил экс-чиновник.

Впоследствии, как утверждает Гончеров, когда началась служебная проверка, он узнал, что стена не находилась на балансе «Красмостдоринжа». «Там в материалах проверки уже идет отказ и Игнатьева, и Ковригина, что она находится на балансе», — уточнил подсудимый. Таким образом, сооружение являлось бесхозяйным, хотя еще в 2008 г. было подписано распоряжение, по которому «Красмостдоринж» должен был принять стену на баланс и обслуживать ее. «Но этого сделано не было», — добавил Гончеров.

Адвокат Ковригина спросил, можно ли было на практике сделать выборку грунта у стены до основания при условии, что ширина пешеходной зоны была небольшой — 2,5 м. Гончеров ответил, что данным вопросом «не задавался», но выразил уверенность, что если бы эта работа «хотя бы началась, то стало бы понятно, что стена — не монолитное сооружение и сделано секциями. Были бы видны деревянные закладки, по которым выпала часть стены, мы бы увидели телефонную канализацию, которая изломана и целое озеро создала и дополнительную нагрузку. И мы бы увидели несоответствие стены проекту».

Материалы своего выступления Гончеров попросил приобщить к делу.

После суд успел допросить бывшего главу Железнодорожного района Леонида Беглюка и некоторых его бывших подчиненных. Все они подтверждали проведение работ на объекте, но говорили, что не могли их контролировать, так как не имели таких полно­мочий. Со слов Беглюка, в обязанности районной администрации входит лишь участие в ликвидации чрезвычайных ситуаций.

«А в чем участие ваше было?» — поинтересовался прокурор.

«В принятии решения на комиссии, которое дальше отслеживалось», — коротко ответил Беглюк.

Следующее заседание по делу состоится в конце мая.