Сугубо частное дело

Сколько стоит в наше время от­крыть частную клинику и стоит ли вообще это делать?

Согласно опросу, проведенному сай­том www.medlinks.ru, около 67% рос­сиян более или менее часто поль­зуются услу­­гами коммерческих медицинских центров или частно­практикующих врачей. При этом регулярно к услугам частной медицины прибегает пятая часть опрошенных.

Причины очевидны. По данным того же опроса, от «частников» пациенты ожидают прежде всего индивидуального подхода и внимательного отно­шения к себе, далее — оказания услуг, которые в государственных ЛПУ в дефиците, и наконец — быстрой помощи без очередей и проволочек. Соб­ственно говоря, именно те частные клиники, при организации которых были учтены эти моменты, благополучно существуют и развиваются.

«Идея создания частной аллергологической клиники возникла потому, что многим своим пациентам я не могла в полной мере помочь, работая в госу­дарственном медучреждении, — рассказывает Людмила Тисленко, соз­датель и главный врач Клиники Тисленко, кандидат медицинских наук, доцент КГМА. — Когда мы открывались, частных клиник было мало, а по на­шему профилю их не было вовсе. Можно сказать, мы первопроходцы час­тной аллергологии».

По мнению Дмитрия Герасимова, генерального директора ООО «Меди­цинский центр Астрея», первым шагом открытия клиники должно быть мар­кетинговое исследование: «Сначала нами был проведен анализ рынка стоматологических клиник — в 2000 году в Красноярске работало не более 20 крупных частных стоматологий плюс небольшие кабинеты. Затем после­довала тщательная работа по выбору местоположения клиники, изучению оборудования, материалов, подбору специалистов и т.д. В результате всех трудов и появилась „Астрея“».

Однако, несмотря на то, что услуги частников не просто востребованы, но зачастую уникальны, формально частной медицины в нашей стране нет. Как отмечалось на Втором петербургском медицинском форуме, состо­явшемся в мае 2009 года, в нормативных документах о здравоохранении РФ вообще не предусматривается присутствие частного сектора. И это несмотря на то, что государство перестало быть монополистом в области медицины около 15 лет назад.

А между тем, по мнению участников форума, принятие соответствующих законов необходимо не только потому, что частные клиники давным-давно стали реальностью, но и потому, что «государственно-частное парт­нерство» в области медицины без законодательного регулирования прио­бретает совершенно дикий характер.
Оказание государственными мед­учреждениями платных услуг, по сути, яв­ляется нарушением кон­ституционного права российских граждан на бесплатную медицинскую помощь и ведет к еще большему социальному расслоению: пациентов одной и той же госу­дарственной больницы в зави­симости от их платеже­способности вылечат по-разному, причем на вполне официальных основаниях. А такого по определению быть не должно.

Не честнее ли на законодательном уровне вывести платные медицинские услуги сначала в самостоятельные отделения, а затем на их базе создать частные предприятия, никак не связанные с бюджетными организациями?

Может быть, и честнее, но никак не проще. Во всяком случае, в суще­ствующих условиях.

Элементарно, Ватсон?

По закону частную медицинскую деятельность могут осуществлять лица с высшим или средним специальным медицинским образованием, имею­щие сертификат специалиста (выдается тем, кто получил послевузовское образование) и стаж работы не менее пяти лет.
То есть врачи, окончившие те же вузы и имеющие ту же квалификацию, что и работающие в госу­дарственных учреждениях (а зачастую и просто те же самые). Кроме того, сотрудники частного мед­учреждения (как и государственного) обязаны проходить курсы повышения квалификации не реже чем раз в пять лет.

Так, по словам Дмитрия Герасимова, коллектив клиники «Астрея» сфор­мирован из врачей первой и высшей категорий (двое из них — кандидаты медицинских наук). Все сотрудники прошли специальную подготовку и еже­годно повышают квалификацию в ведущих медицинских центрах Мос­квы, Санкт-Петербурга и Европы.

«Нашей клинике уже более семи лет, — рас­сказывает Людмила Тисленко.
— И все наши врачи имеют высшую категорию — это грамотные, имеющие большой опыт в практической аллергологии специалисты, практически все рабо­тают в клинике со дня её основания. Три года назад мы запустили два новых направления работы — трансфузиология и ревматология — и также смогли привлечь к сотрудничеству лучших врачей этих специальностей».

Частные ЛПУ могут работать по программе обя­зательного медицинского страхования, по которой сейчас работают все государственные. Иными словами, ни по кадровому составу, ни по качеству услуг, ни даже по способу и размеру их оплаты между государственной и частной клиниками различий может и не быть — разница лишь в том, кто является учредителем конкретного предприятия.

Расхожий миф о том, что «государственные» врачи относятся к своей работе более добросовестно, а «частные» нацелены прежде всего на полу­чение прибыли, по мнению наших экспертов, также не имеет под собой никаких оснований.

«Подобная проблема, возможно, существовала в 90-е, в пору становления медицинского бизнеса, — считает Людмила Тисленко.
— Тогда еще и государственное здравоохранение было не тронуто рефор­мированием, и работала старая советская система. Сейчас рынок зреет — и пациент зреет. Сегодня он сам выбирает, куда пойти лечиться, и конкурентоспособность клиники зависит от качества оказываемых ей услуг, от того, нас­колько персонал мотивирован на добросо­вестную работу, а вовсе не от формы собс­твенности».

Как рассказывает Дмитрий Герасимов, в клинике «Астрея» заработная плата врача зависит не столько от числа принятых им пациентов, сколько от качества работы — её оценивает эксперт, сот­рудник кафедры сто­матологии Красноярского медицинского университета.

Однако закон до сих пор рассматривает частные медицинские услуги как «не совсем медицину»: Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан содержат ограничения на осуществление «частниками» некоторых видов деятельности.

Так, в частных медучреждениях не может быть оказана помощь пациентам с заболеваниями, «представляющими опасность для окружающих» (по фор­мулировке закона). Здесь не могут проводиться биомедицинские исследования новых препаратов или техники. Судебно-медицинскую экс­пертизу также вправе проводить только государственные учреждения.
«Подобная ситуация создает неравенство условий функционирования производителей медицинских услуг», — говорится в резолюции Петер­бургского медицинского форума.

Врачи под микроскопом

Наш журнал уже рассказывал о проблемах, которые возникли у крас­ноярских ЛПУ в связи с ужесточением процедуры лицензирования. Однако крупные государственные медучреждения, без которых городу не обойтись, работу надолго в любом случае не остановят. А вот с небольших частных клиник контролирующие органы, скорее всего, спросят по полной.

О требованиях к квалификации персонала уже было сказано. Кроме того, по Положению о лицензировании медицинской деятельности лицензиату должны принадлежать помещения, соответствующие требованиям СЭС. Необходимо соблюдение технических требований к оборудованию, инс­трументам, транспорту и документации, регулирующей использование медицинских технологий, средствам противопожарной защиты.

К лицензионным требованиям относится и обя­зательная учетная и отчетная документация по утвержденным Минздравом и Госкомстатом фор­мам и, естественно, своевременное предо­ставление отчетности.

Когда помещение и оборудование приобретены, а необходимые согласо­вания пройдены — остается подтвердить это документально, подать заявку на получение лицензии и ждать. Срок ожидания — 60 дней. Затем вы получаете ответ — можно ли начинать работу или все затраты и усилия были напрасными.

«Основная сложность при открытии частной клиники — длительность и трудоемкость процесса согласования и получения лицензии в государ­ственных инстанциях. Эта процедура иногда занимает полгода, — рассказывает Дмитрий Герасимов. — Правда, сейчас, после почти 10 лет работы, для нашей клиники эти проблемы уже не так остры».

«У нас год ушел на подготовку: поиск помещения, ремонт, СЭС, пожарники, лицензия… — вспоминает Людмила Тисленко. — Открылись мы в 2002 году, а в 2006-м вновь должны были потратить время и серьезные средства, когда переехали в новое здание. И вновь на капитальный ремонт, осна­щение клиники, СЭС, лицензирование…»

Доктор Хаос

Кстати, о затратах и доходах. В среднем платные услуги в частных и госу­дарственных клиниках обходятся примерно в одинаковую сумму. И, если называть вещи своими именами, «стоимость чека» для каждого пациента формируется в обоих случаях по одному принципу: все расходы, которые он только может понести при посещении медучреждения любой формы собственности, он, без сомнения, понесет. Там, где объективно нужен один анализ, — сдаст два. Вместо двух необходимых УЗИ ему сделают три.

Но то, что для государственных клиник лишь дополнительный источник зара­­ботка, для частных — единственный способ выжить.

Уже перечисленные расходы на открытие фирмы; зарплата сотрудников (которая должна быть по крайней мере не ниже, чем в государственных учреждениях); создание «страхового фонда», из которого при необхо­димости выплачиваются компенсации недовольным пациентам; наконец, обычные для любого бизнеса затраты (на бухгалтерские услуги, налоги, «коммуналку», связь и т.д.) — все это рано или поздно должно ком­пенсироваться за счет основной деятельности. То есть за счет оказа­ния медицинских услуг.

«На первом этапе в создание клиники было вложено 150 тысяч долларов, при том, что сначала стома­тология была небольшой — сперва три, а затем уже пять кресел на площади 150 квадратных мет­ров,— рассказывает Дмитрий Герасимов.

— Тем не менее большая часть инвестиций оку­пилась уже в первые два года работы. В 2003 году было принято решение о расширении бизнеса — тогда инвестиции превысили один миллион евро. В последние три года в развитие „Астреи“ вкла­дывается порядка 300 тысяч евро ежегодно. В этом году планируем закупить новое современное обо­рудование, что потребует вложений еще примерно на полмиллиона евро.

Эти инвестиции — необходимость: технологии в нашей сфере развиваются очень быстро. С другой стороны, тот факт, что мы стремимся предлагать лучшее, отражается на ценовой политике. Цены на услуги выше средних — это плата за высокий уровень сервиса, лучших врачей, передовые тех­нологии и уникальные материалы, используемые при лечении».

Но даже если пациент «бюджетникам» и «частникам» платит одинаково, он все равно — так уж у нас принято — от последних ожидает большего ком­форта, «индивидуального подхода», применения передовых технологий и современнейших лекарств. Потому что, если разницы вроде бы нет — зачем же, извините, менять шило на мыло?

А разница — должна быть. Правда, состоять она должна в другом.

По данным всероссийского исследования, проведенного фондом «Обще­ственное мнение», в прошлом году 42% россиян платили за медицинские услуги. Причем 80% опрошенных — в государственных ЛПУ, и лишь 20% — в частных.
А между тем такая ситуация противозаконна: согласно статье 41 Кон­ституции РФ в государственных и муниципальных медучреждениях ВСЕ услуги должны быть оказаны бесплатно. О случаях, когда средства за «дополнительную» медицинскую помощь вообще проходят мимо расчетного счета предприятия или когда за деньги предлагаются услуги, входящие в перечень гарантированных государством, не хочется даже упоминать — это отдельный разговор.

Безусловно, подобная ситуация — результат недофинансирования меди­цинской отрасли. А экономический кризис спровоцировал и еще одну проблему — снизились налоговые поступления на ОМС. Это значит, что сокращения числа «дополнительных платных услуг» в государственных ЛПУ в ближайшее время не предвидится: здравоохранению нужно как-то выжи­вать. Однако распространенность явления или его обусловленность вескими причинами — все же не синоним законности.

По существу, все, с чем «не справляется» государственная бесплатная медицина, должно быть выведено в частные структуры. Это, кстати, и для бюджетов всех уровней экономия. На деле же для этого нужна серьез­нейшая корректировка законодательной базы, которая займет не один год — за это время любой кризис успеет закончиться, а десятки частных клиник так и не смогут открыться.

Врач, исцели себя сам

Способы выхода из сложившейся ситуации, предлагаемые экспертами, в общем, не новы и уже так или иначе используются в других отраслях.

Так, например, средства на ОМС могут направляться не в «прекрасное далеко», а перечисляться на именную карточку пациента — пусть человек сам решает, кому отдать свои деньги на лечение: государству или «частникам». Кстати, полноту и своевременность перечисления этого вида налогов при подобном раскладе проконтролировать легче.

Сегодня частные клиники практически не включены в программы госу­дарственной поддержки малого и среднего бизнеса. А между тем льготы на приобретение недвижимости, пользование коммунальными услугами, на получение кредитов и оформление лизинга, участие коммерческих клиник в госзаказах могут сделать частное здравоохранение инвестиционно привле­кательной сферой, а значит, способствовать его развитию.

Еще одна тенденция последнего времени: предприятия самых разных отрас­лей объединяются в саморегулируемые организации — профессио­нальные объединения, защищающие, с одной стороны, интересы своих участников и решающие наиболее актуальные для них проблемы, а с дру­гой — контролирующие качество их работы.

В нашем регионе в сфере частного здравоохранения подобной организации пока нет. А ведь её создание помогло бы в решении давно назревших вопросов — совершенствовании нормативной базы, регулировании государ­ственно-частного партнерства в здравоохранении, интеграции частной медицины в единую систему оказания медицинской помощи.

И в этом заинтересованы не только профессионалы. Это — сфера интере­сов каждого из нас. Именно поэтому у российской частной медицины, без сомнения, есть будущее. Как посоветовала нашим читателям — своим коллегам Людмила Тисленко, «если вы точно решили идти в частную медицину, то идите и ничего не бойтесь. Трудности закаляют, а победы доставляют удовольствие. Поверьте, в этом я убедилась на собственном опыте».

Юлия СТАРИНОВА
Журнал «Советник. Грамотное управление»