Выйти из тени

Причины, по которым российские предприниматели выбирают «се­рые» схемы работы, разнооб­разны. Но все чаще этот выбор оборачивается против них.

Новейшая история российского биз­неса, в особенности бизнеса малого и среднего, — это история работы «по-черному». И не только в смысле интенсивного, напряженного и само­отверженного труда (хотя, как правило, и в нём тоже).

Термин «серая схема» давно понятен всем и не нуждается в пояснениях. И большинством россиян такое положение дел воспринимается если не как норма, то как данность. Нас не смущает трудоустройство в организацию, где зарплата выдается в конвертах. Рассчитываться наличкой в обход кассовых аппаратов для бизнес-партнеров — в порядке вещей. Открыть новое предприятие легче легкого, сделав «вступительный взнос» в виде бэушного калькулятора и офисного стула и оценив их в минимальную сумму уставного капитала — с тем и начать процесс по получению сверх­прибылей.

Предприниматели, пытавшиеся в докризисные времена получить кредит на развитие бизнеса, наверняка сталкивались с ситуацией, когда банковский эксперт задушевно предлагал для подтверждения платежеспособности предоставить не только банковские выписки, но и «черновые» записи. А на вполне понятную тревогу новичков ласково сообщал: не волнуйтесь, дальше нас эта информация не уйдет… Иными словами, существование «серого» бизнеса признано официально, какую бы оценку ни получало это явление.

По данным межрегиональной инспекции Министерства России по налогам и сборам по Сибирскому федеральному округу, выездные проверки выявили различные нарушения налогового законодательства у 65,5 процента юридических лиц. Надо полагать, не все из оставшихся 34,5 процента кристально безупречны. Ведь чаще всего, чтобы «оказаться в белом», нужна не столько честная работа, сколько грамотный бухгалтер.

И все же работа «по-черному» нередко аукается самим предприни­мателям — причем довольно болезненно. И отнюдь не только во время налоговых проверок…

Cтрана чернорабочих

По мнению ряда экспертов, суммы, недополученные бюджетами разных уровней в результате «серого» ведения бизнеса, сопоставимы с объемом уплаченных налогов. Иными словами, если бы все российские предприятия работали прозрачно, в активе государства оказался бы еще один, дополнительный, бюджет…

Однако в сознании большинства россиян своевременная и честная уплата налогов и, скажем, своевременная же выплата зарплат бюджетникам, получение медицинских и образовательных услуг, начисление пенсий, работа коммунальной сферы не имеют прямой причинно-следственной связи.

Между тем сегодня именно подоходный налог (НДФЛ) является основным источником пополнения бюджета, ведь поступление налогов на прибыль в связи с кризисом резко сократилось. В российском правительстве рассматривается вопрос о повышении максимального размера ЕСН с 26,6 до 34 процентов. С государственной точки зрения это, должно быть, правильный шаг. Да и рядовым гражданам он в итоге пойдет на пользу.

Но вряд ли существуют способы, чтобы убедить их в этом «здесь и сейчас». Ведь обывателей проблема зарплаты в конвертах волнует ровно в двух аспектах: возможность получать заработанное целиком, то есть без вычета налогов, и сиюминутное соблюдение или несоблюдение их прав работодателем — например, в случае расчета при увольнении.

По данным опроса, проведенного сайтом www.klerk.ru, в октябре 2008 года 56 процентов россиян были готовы работать «по-черному», а к февралю 2009-го их число возросло до 60 процентов. Да, основная причина такой динамики — кризис.

В период массовых сокращений лучше иметь «теневую» работу, чем не иметь никакой. Срабатывает и психологический фактор: какие бы меры ни принимало государство для поддержки безработных (а мероприятия последнего времени действительно беспрецедентны — от оплаты госу­дарством проезда до нового места работы и предоставления там бес­платного жилья до выделения средств на открытие безработными собс­твенного дела), все же обращаться на биржу труда у нас принято лишь в самых крайних случаях.

А между тем и пособие по безработице, и уже упомянутые средства на открытие собственного бизнеса рассчитываются исходя из документально подтвержденного размера зарплаты на последнем месте работы. Так, материальная помощь, выдаваемая на начало своего дела, может составлять, в зависимости от задекларированной зарплаты, от 6 до 70 тысяч рублей.

Получается, если человек уволился с предприятия, где деньги выдавали «в конвертах», начать собственное дело с помощью государства у него в данный момент не получится (возможность предоставления матпомощи на открытие бизнеса всем без исключения безработным в максимальном объеме сейчас еще только обсуждается в правительстве края).

Минусы работы в «сером» предприятии очевидны и общеизвестны. Но, выдавая зарплату «в конверте», работодатель рискует не меньше: вычисляются такие нарушения достаточно просто, а ответственность за них предусмотрена серьезная (громкие уголовные дела последнего времени у всех на слуху). Так почему же предприниматели идут на риск?

Серые будни бизнеса

Еще несколько лет назад некоторым оправданием могли бы послужить высокие налоги. Сегодня государство делает все, чтобы повысить их собираемость, используя метод не кнута, но пряника.

Казалось бы, упрощенная система налогообложения (15 процентов от разности доходов и расходов; а региональные власти сейчас вправе снизить размер налога и до 5 процентов), широко применяемая именно в малом и среднем бизнесе, должна стимулировать работодателей к переходу на «белые» зарплаты: выше заявленный фонд оплаты труда — больше расходы — ниже налоги. Однако у предпринимателей, очевидно, есть более веские соображения, заставляющие их платить «конвертами».

Дело в том, что у большинства граждан нет осознания не только того факта, что бесплатных услуг, которые они получают от государства, без налогов не бывает. По представлениям, сформировавшимся, очевидно, еще в социалистические времена, хозяин частного предприятия (как и госу­дарство) деньги на регулярные зарплаты должен взять едва ли не из воздуха. И закон эти представления поддерживает.

Когда был принят ныне действующий Трудовой кодекс (тут же получивший название «капиталистический»), многие отметили: впервые в документе, регламентирующем отношения работника и работодателя, речь идет и о защите прав последнего. Этот факт даже вызвал определенного рода опасения: теперь, мол, хозяин — барин, а у его работников прав немногим больше, чем у крепостных.

Однако время показало: опасения были напрасны. Сейчас, в период кри­зиса, когда именно выплаты по зарплатам являются приоритетными — независимо от того, работает предприятие стабильно или готовится к банкротству, — права наемных работников защищены гораздо сильнее, чем права разоряющихся один за другим предпринимателей.

Вот вполне типичный (и абсолютно реальный) пример.

В небольшое предприятие приходит на работу новый начальник отдела продаж. Зарплата на такой должности полагается высокая, а директор фирмы готов дать новому сотруднику некоторое время «на раскачку» и вложиться в обучение как всего коллектива, так и нового руководителя: понятно, что в таких вещах, как организация работы отдела, наработка новых контактов с клиентами и, как итог, повышение продаж, стремительных успехов не бывает.

Однако период «раскачки» подозрительно затягивается. Начальник от­дела — сравнительно неплохой продажник, но никудышный руководитель. Новые сотрудники в отдел не приходят, старые — увольняются, клиентская база никак не хочет расти, план вот уже который месяц не выполняется. Вдобавок выясняется, что начальник по продажам периодически выдает желаемое за действительное и слегка подтасовывает факты, докладывая руководству компании о гораздо более впечатляющих результатах работы, чем они есть на самом деле. В итоге бюджет молодой фирмы трещит по всем швам, а к директору выстраивается очередь кредиторов…

Директор принимает решение уволить начальника отдела. Поскольку пос­ледний свою работу, по сути, не выполнил и привел фирму к серьезным убыткам, директор решает: выплатить бывшему сотруднику честно зара­ботанные проценты за его собственные продажи, а вот оклад, за исклю­чением «минималки», не выдавать — ведь работа, за которую он был назначен, не сделана.

К слову, просрочка по окладу накопилась за несколько месяцев — прежде всего «благодаря» работе самого же главного продажника, который долгих дискуссий с директором вести не стал, а направился прямиком в трудовую инспекцию и прокуратуру.

Согласно Трудовому кодексу, при увольнении сотрудника работодатель должен полностью рассчитаться с ним в последний рабочий день. Если работодатель считает, что материальные претензии бывшего работника необоснованны, он обязан выдать ту сумму, которая споров не вызывает, а дальнейшее «выяснение отношений» продолжить в суде (статья 140 ТК РФ). Однако сможет ли он там что-то доказать?

По статье 155 ТК РФ, если нормы труда и должностные обязанности не были выполнены по вине работника, он вправе претендовать лишь на оплату реально выполненного объема работы. Однако вычислить этот самый объем легко, если речь идет о числе выточенных деталей или хотя бы о количестве проведенных на работе часов. Если же человек в офисе пребывал от звонка до звонка, но оказался плохим организатором — как определить, сколько ему должен работодатель?

Статья 238 ТК РФ предполагает ответственность работника за мате­риальный ущерб, причиненный работодателю. Но — за прямой действи­тельный ущерб. В статье особо оговаривается, что неполученные до­ходы, или упущенная выгода, взысканию с работника не подлежат.
Иными словами, если бы наш начальник отдела колол хозяйским ноутбуком орехи, с него можно было бы высчитать десять тысяч рублей за поломку оргтехники. Но если он, сидя за этим ноутбуком, талантливо «чатился» в рабочее время и в результате принес фирме убытков на десять миллионов, ему, по закону, ничего не грозит. В отличие от не рассчитавшегося с ним работодателя…

Описанный случай — отнюдь не единичен. В сфере, например, рекламы и СМИ (как принято говорить, высокорискованных бизнесов) подобные эпи­зоды встречаются, что называется, сплошь и рядом. Никто не сомневается в справедливости положений российского Трудового кодекса. Не раз особо подчеркивалось, что его выполнение в равной степени обязательно для предприятий любой формы собственности и с любой правовой орга­низацией.

И все же — кто кинет камень в предпринимателя, вернувшегося к «конве­ртируемым» зарплатам хотя бы просто для того, чтобы подстраховаться от подобных ситуаций?

Однако проблемы в «серых» предприятиях все чаще возникают не только во взаимоотношениях работодателей и работников. Гораздо хуже, когда не могут найти общий язык владельцы компании…

Свои люди — сочтемся?

Древняя мудрость: прежде чем войти в незнакомый дом, подумай о том, как из него выйдешь.

Когда люди начинают совместный бизнес, они редко думают о возможных убытках или предстоящих разногласиях. А вот оптимизация расходов обсуждается в первую очередь.

Минимальный уставной капитал. Минимальные зарплаты у работников. «Серая» бухгалтерия. Минимум активов на балансе. От претензий нало­говиков, кредиторов, сотрудников и партнеров подстраховались. Теперь остается работать вечно и умереть в любви и согласии в один день…

Неважно, из каких соображений один из учредителей решает выйти из бизнеса, например из ООО. По действующему закону «Об обществах с ограниченной ответственностью», он имеет право сделать это в любой момент, независимо от желания других партнеров.
В свою очередь компания обязана выплатить ему действительную стоимость его доли или, если он на это согласен, — выдать ему имущество такой же стоимости не позже чем через шесть месяцев после окончания финансового года, в течение которого было принято решение о выходе. То есть, условно, если заявление было подано 1 января 2009 года, выплаты могут начаться и в июле 2010-го. И если работа шла «по-черному», серьезные проблемы могут возникнуть у обеих сторон.

Краевым арбитражным судом журналу «Советник» был предоставлен следующий случай из практики. Вышедшая из ООО соучредительница и его нынешние владельцы подали встречные иски — о неполной выплате стоимости доли и о неосновательном обогащении соответственно. Бывшая совладелица была уверена, что предприятие осталось ей должно; её оппоненты — что переплатили ей по ошибке лишнего, а потому выплаченную сумму требовали вернуть.

Такое несоответствие объяснялось просто. Первый истец ориентировался на реальное положение дел в фирме. Второй — аргументировал свои требования официальными данными. Согласно им, год, предшествующий началу выплат, оказался для предприятия убыточным (величина пассивов превысила стоимость активов), а значит, у фирмы нет обязанности по выплатам вышедшему участнику. Более того, сумма, которую действующие учредители уже успели отдать покинувшей их коллеге, так сказать, «сгоряча», подлежит возврату. Именно такое решение и принял суд.

Доводы вышедшего из общества соучредителя о том, что действительная стоимость активов в несколько раз выше, чем это отражено в бухгал­терском балансе фирмы, суд отклонил: доказательств тому не было. В итоге истица от своих претензий была вынуждена отказаться, а вот иск предприятия был удовлетворен в полном объеме.

Бывает и по-другому: уходящий оказывается предусмотрительнее остаю­щихся.

Красноярский предприниматель на условиях анонимности рассказал нам о расставании со своим давним бизнес-партнером. Когда тот подал заявление о выходе из ООО, выяснилось, что у него было замечательное хобби — на протяжении всех лет работы он любовно снимал копии с финансовых документов предприятия — как официальных, так и «черных». На всякий случай. Который как раз и наступил, когда речь зашла о выплате ему доли. Выбор перед вчерашним партнером был поставлен простой: либо он выплачивает ту сумму, какую ему укажут, либо документы отправляются в ОБЭП…

Соблазн как шантажа, так и «кидалова» (извините за неюридический термин) высок и в случае, когда по «серым» схемам сотрудничают два предприятия-контрагента. Сколь угодно долгие задержки по оплате или поставкам, равно как и отказ платить вообще, при подобном раскладе недоказуемы. И, как показывает практика, «честное слово купеческое» с легкостью нарушается в периоды финансовых трудностей…

Вопрос государственной важности

Однако, пожалуй, главная проблема предприятий, ведущих бизнес непрозрачно, особенно острая в период экономической нестабильности, — невозможность получения кредита. И в более благополучные времена сделать это было непросто, а в эпоху кризиса банки ужесточили требования к потенциальным заемщикам. Главное из них — абсолютно прозрачная работа.

— Ни один банк не пойдет на повышенный риск, связанный с невозвратом кредитов, — говорит Евгения Ратькова, начальник отдела кредитования малых форм Красноярского регионального филиала ОАО «Россельхозбанк».

— Поэтому мы кредитуем только финансово устойчивые предприятия. И основным условием предоставления заемных средств является прозрачное ведение бизнеса. Специалисты Россельхозбанка проводят аудит хозяйства и анализируют бизнес-план потенциального заемщика.
Мы убеждены, что кредит должна получать только эффективно дейс­твующая структура. Если названные выше условия не выполняются, даже при наличии ликвидной залоговой массы мы отказываем в предоставлении кредита. Ведь задача банка — прежде всего обеспечить работу денег в реальном секторе экономики, а не реализовывать залоговое имущество для покрытия собственных убытков.

Позиция банков ясна и, безусловно, справедлива: кто же будет рисковать собственным бизнесом ради сомнительного чужого?! Однако справедливо и то, что бизнес, особенно малый и средний, сегодня как никогда нуждается в поддержке. И если ее не готовы оказать коммерческие структуры, значит — слово за государством.

Говоря о поддержке предпринимательства и о государственных механизмах, стимулирующих переход бизнеса к «белой» работе, мы привыкли ссылаться на западный опыт.

Действительно, в настоящее время в ряде стран малый бизнес кредитуется на более лояльных, чем прежде, условиях: государ­ственные структуры нашли в этом плане общий язык с банками — ведь без займов малым и средним предприятиям выжить трудно.

Во Франции и Великобритании существует практика страхования фирм на случай банкротства. А в Германии предоставляются безвозмездные (!) ссуды всем, кто пожелает открыть свой бизнес. Однако на этот раз российский опыт оказался передовым даже по сравнению со странами с долгой предпринимательской историей.

По словам Дмитрия Лукашевского, начальника отдела предприни­мательства министерства экономики и регионального развития Красно­ярского края, пакет антикризисных мер (в него входят и мероприятия по поддержке малого и среднего бизнеса), предложенный краевым прави­тельством, был высоко оценен на федеральном уровне.

Кроме уже давно действующей на территории региона системы компен­сации расходов на открытие предприятия, подключение к энергоносителям, приобретение оборудования, участие в выставках и т.д., планируется начать работу по предоставлению государственного поручительства при получении частным предприятием кредита и по выдаче микрозаймов предприятиям. Наличия серьезного залогового обеспечения, большого срока работы или больших оборотов в данном случае от предприятий не требуется. Главное, как и при получении любой другой поддержки от государства, — работать прозрачно. Открыто. По-честному.

Ведь поддерживать стоит лишь того, кому можно доверять.

Комментарии

Галина Фролова, генеральный директор медицинской страховой компании «Медика-Восток»:

— Необходимо отметить, что в последнее время стало меньше обращений по фактам нарушений в сфере обязательного меди­цинс­кого страхования.

Сейчас, в условиях фи­нансового кризиса, при проведении сверки СМО и фонда ОМС по договорам обя­зательного медицинского стра­хования и реестра налогоплательщиков выявлено только по компании «Медика-Восток» 55 страхователей, имеющих договоры, но не оплачивающих единый социальный налог (в состав которого входит и ОМС). Причина — временное прекращение деятельности. Еще 9 предприятий, не уплативших ЕСН, находятся в стадии закрытия

Кроме того, у 169 налогоплательщиков нет договоров ОМС по причине того, что они не осуществляют деятельность и, соответственно, не имеют сотрудников в штате. Как руководителям предприятий, так и их работникам необходимо помнить, что если сотрудники не застрахованы по договору ОМС, они имеют право обратиться в Государственную инспекцию труда по Красноярскому краю, ведь отсутствие договора — это прямое нарушение социальных прав работающего и Закона «О медицинском страховании граждан в Российской Федерации», обеспечивающего конституционное право граждан России на медицинскую помощь.

Согласно статье 937 Гражданского кодекса РФ, если работодатель — лицо, на которое возложена обязанность страхования, — не выполнил эту обязанность, при наступлении страхового случая он должен возместить расходы, затраченные работником на лечение.

«Причин работать «по-серому» сегодня нет»

Виктор Зубарев, депутат Государственной Думы, председатель Регионального совета Общероссийской общественной организации «Деловая Россия»:

— Я не согласен с тем, что история рос­сийского бизнеса — это история бизнеса теневого.

Рождение нашего предпринимательства при­шлось на середину 1980-х. Тогда единс­твенной формой ведения бизнеса были кооперативы, и все они работали абсолютно легально. Да, в то время не было налоговой инспекции; люди, возможно, не вполне представляли себе, как зарабатывать деньги, однако деятельность свою вели в открытую.

Нелегальный бизнес начался в 1990-е годы. Но «в тень» предприниматели стали уходить не столько потому, что не хотели платить налоги, — зачастую они просто не знали, как и для чего это делается. Это был переходный период: создание рыночных отношений стало для российской экономики задачей новой и чрезвычайно важной, а самих предпри­нимателей можно было по пальцам пересчитать.

В наше время, когда и рыночная экономика уже в целом сформировалась, и криминальный бизнес, «разгулявшийся» в 1990-е, практически сошел на нет, уже можно рассуждать о том, в какой степени российское предпри­нимательство использует «серые» схемы. Я уверен: те условия, которые созданы сегодня для развития бизнеса в России, полной мере позволяют предпринимателям работать легально.

13-процентный подоходный налог, несомненно, позволяет избежать выплаты зарплаты «в конвертах». Упрощенная система налогообложения (а сейчас уровень доходов, позволяющий ее применять, поднят вдвое — с 30 до 60 миллионов рублей в год, в ближайшее время планируется повысить его и до 100 миллионов) и ЕНВД дают людям возможность не скрывать свои доходы.

И если проанализировать процессы, происходившие в российском бизнесе в последние два десятилетия, окажется, что Россия вряд ли отличается от других государств по объему использования «теневых» схем. Да, есть непорядочные предприниматели, есть морально устаревшие законы, которые надо менять, есть чиновники, у которых есть свой интерес в работе с «теневыми» бизнесменами. Но ни в коем случае нельзя обобщать и говорить, что весь российский бизнес — «серый».

Утверждать, что экономический кризис спровоцирует массовый уход предприятий в «тень», также не стоит. И на общероссийском, и на региональном уровне принимаются серьезные меры по поддержке бизнеса.

Сейчас в большей степени стоит опасаться массовых сокращений и, как следствие, всплеска криминальных явлений — именно снижению социальной напряженности следует уделить сегодня особое внимание. А предпосылок для работы бизнеса «по-серому» как не было прежде, так нет и сейчас.

Государственная политика в настоящее время направлена на то, чтобы снизить бюрократическое давление на бизнес (в частности, ограничить число проверок), облегчить налоговое бремя, оказать ему организационную поддержку. И если предприниматель ориентируется на реальный потре­бительский спрос, на требования рынка, у него не будет причин ис­пользовать «теневые» схемы.

«На поддержку государства может рассчитывать только «белый» бизнес»

Дмитрий Лукашевский, начальник отдела предпринимательства министерства эконо­мики и регионального развития Красно­ярского края:

— До середины 2008 года прослеживалась четкая тенденция к выходу бизнеса из тени.

Мы наблюдали внушительную динамику по повышению заработной платы (а соот­ветственно, и по ее «обелению»): на сего­дняшний день зарплата в малом и среднем бизнесе составляет 11351,41 рубля, что практически соответствует размеру средних заработков по краю (19166,2 рубля). Повысилась за этот период и собираемость налогов, что также вполне закономерно: применяемые сегодня в Российской Федерации схемы налогообложения делают «теневую» работу попросту бессмысленной.

Однако сейчас, в новой экономической ситуации, проблема ухода бизнеса «в тень» вновь становится актуальной. И дело не в том, что люди не хотят соблюдать закон: для многих бремя расходов становится неподъемным.

Сейчас принят целый ряд антикризисных мер, призванных поддержать бизнес. Так, расширены возможности для использования упрощенной сис­темы налогообложения, а регионам предоставлено право снижать размер налога по «упрощенке» с существующих ныне 15 до 5 процентов; размер ЕНВД также рекомендовано не повышать в течение 2009 года, а по некоторым видам деятельности он даже будет снижаться.

Основой для предоставления государственной поддержки бизнесу у нас в регионе является краевая целевая программа развития малого и среднего предпринимательства на 2008–2010 годы.

Программой предусмотрен целый комплекс мер помощи бизнесу: это компенсация затрат, связанных с открытием предприятия (до 90 процентов всех расходов), расходов на участиев выставочных мероприятиях (до 75 процентов — если выставка проходит в России, и до 90 процентов — если она состоялась за рубежом).
При покупке перерабатывающего оборудования государство готово возместить до 30 процентов его стоимости (не считая возможности компенсировать часть платежей при приобретении его в лизинг).
При подключении к энергоресурсам предприятию возмещается до 50 процентов потраченных средств. Сейчас предпринимателям предос­тавляется возможность приобрести на льготных условиях муниципальную недвижимость.
И уже не первый год они могут рассчитывать на компенсацию процентной ставки по кредитам, а также на иные субсидии и льготы. Средства на эти цели выделяются очень серьезные и год от года растут.

Так, в текущем году на поддержку малого и среднего предпринимательства в регионе будет потрачено более полумиллиарда рублей, тогда как в прошлом году расходы составляли всего 103,5 миллиона. Для нас особенно ценно, что с государством в рамках этой программы готовы сотрудничать и банки, и объединения самих предпринимателей — соответственно, для поддержки бизнеса будут привлечены и их средства.

Отдельно хочется сказать о программах по самозанятости безработных — государство готово помочь тем, кто хочет открыть собственное дело. Причем если изначально максимальный размер гранта по этой программе составлял 100 тысяч рублей, сейчас принято решение о его повышении до 300 тысяч.

Скоро начнет работу Красноярское региональное агентство поддержки малого и среднего бизнеса — оно сможет, в частности, выступать пору­чителем при получении предприятиями кредита, если не хватает залогового обеспечения, а также выдавать предпринимателям микрозаймы в размере до 500 тысяч рублей.

Одним словом, возможностей для взаимодействия государства и бизнеса немало. Однако нужно понимать: все перечисленные меры поддержки предполагают предоставление обязательной отчетности со стороны ком­паний. А значит, автоматически подразумевают работу «по-белому». Таким образом, государство, с одной стороны, готово помочь бизнесу, с другой — стимулирует ведение им деятельности прозрачно, честно, согласно закону.

Более подробную информацию о мероприятиях по подержке предпри­нимательства в нашем регионе можно получить на сайтах www.smb24.ru и www.bikr.ru.

Текст: Юлия Старинова
Фото: Эдуард Карпейкин
Журнал «Советник. Грамотное управление»