По законам кризиса

К юристам все чаще обращаются, чтобы взыскать долги с недавних доб­рых партнеров. Эксперты «СВ» расска­зывают, какие еще юруслуги нужны сейчас бизнесу.

«В конфликтных ситуациях между компа­ниями мы, в первую очередь, стараемся урегулировать спорные вопросы мирно, на досудебной стадии. Сегодня это становится все более и более сложным», — констатирует управляющий партнер юридической фирмы «ЮСБ Консалтинг» Максим Богомолов. Эксперт прогнозирует: число судебных споров к началу лета может вырасти в разы.

Договорная зачистка

«Многие компании до недавнего времени работали по скачанному в Интернете типовому договору и жили себе спокойно. Мы им предлагали организовать качественную договорную работу. Указывали им на то, что по тому типовому договору, который у них есть, только ленивый может не «кинуть». Это не воспринималось всерьез: «работали пять лет спокойно и еще столько работать будем...». Сегодня с такими клиентами проходит более конструктивный диалог», — говорит Максим Богомолов.

Как отмечает генеральный директор юридического агентства «А и парт­нёры» Антон Калинин, компании-должники, которые испытывают нехватку денежных средств, в первую очередь, поднимают договор и смотрят, можно ли каким-то образом избежать или оттянуть выполнение своих обязательств, и зачастую находят такую возможность.

Ксения Медведева — директор юридической компании «Эксперт»

Чтобы предотвратить подобные проблемы, отмечает директор юридической компании «Эксперт» Ксения Медведева, необходима услуга правового аудита, которая включает в себя аудит документации, деятельности компании, позволяет выявить области риска и выработать политику по их минимизации или устранению.

Максим Богомолов уверяет, что можно заблаговременно обезопасить себя от боль­шого количества проблем, если предус­мотреть в договоре некоторые аспекты, например, инструмент поручительсва: «Это широко применяется в банках. Коммер­ческие организации практически не исполь­зуют эту возможность. Считается, что попросить своего контрагента поручиться за свое обязательство имуществом учредителя или топ-менеджера — это какое-то неува­жение, недоверие. Но с другой стороны, если ваш контрагент отказывается поручиться, значит, есть основание полагать, что он не уверен в выполнении своих обязательств».

Сегодня по всем крупным сделкам при отсутствии залога юристы советуют составлять договор поручительства. Кроме того, подобного рода обеспе­чения можно и нужно диверсифицировать, предусматривать в договоре несколько их видов: поручительство, залог, неустойки, удержание, штрафы и т.д. Желательно, чтобы было три-четыре вида обеспечения, советует эксперт.

Ещё один аспект, которому уделяют мало внимания в договорах, создавая тем самым массу проблем, — это порядок приемки работы, товара или услуг.

Например, рассказывает Максим Богомолов, вся розница у нас страдает одной серьезной болезнью — люди, которые принимают товар, меняются с завидной регулярностью: «Вы подписываете договор, к при­меру, с продовольственной сетью о поставке товара в такой-то магазин. В этом магазине вам сказали, что принимать товар имеет право Петя. Однажды вы приезжаете, а там не Петя, а Вася. Что делать: либо разгру­жать, либо уезжать… Вы отдаете товар Васе. Потом сеть говорит: «Товар? Какой товар? Я не помню, ты не поставлял. Кто расписался в документах, не знаю». Налицо отсутствие доказательств, что товар был поставлен надлежащему лицу. А таких поставок может быть «вагон и маленькая тележка», и каждую из них необходимо доказать».

Этой проблемы можно избежать, грамотно описав возможную ситуацию в договоре. Можно указать, что товар поставляется по такому-то адресу и в такое-то помещение, и любой, кто назовется там кладовщиком, поставит подпись и определенную договорм печать, имеет право принять продукцию, приводит упрощенный пример г-н Богомолов.

Юристы могут предусмотреть все защитные нюансы и прописать их в договоре индивидуально для каждой конкретной компании. «Мы проводим анализ договорных отношений. Компания предоставляет нам кучу своего бумажного мусора, который приходится пересматривать, и некоторые договоры менять в корне. Соответственно, потом об этом нужно сообщать контрагентам. И вести дополнительную работу по протоколам разногласий и т.д», — рассказывает Антон Калинин.

От кредиторов — в космос

Рост числа дел, связанных с возвратом дебиторской задолженности, объясняется банально — повсеместной нехваткой денежных средств. Возникают целые цепочки.

Максим Богомолов — управляющий партнёр юридической
фирмы «ЮСБ Консалтинг»

«Например, к нам приходят субподрядчики, которые жалуются, что генпод­рядчик с ними не рассчитывается и не подписывает акты. Приходим к генподрядчику — он говорит, что работы были выполнены ненад­лежащим образом. Хотя объект уже запущен в экс­плуатацию. В итоге, оказы­вается, что генподрядчику не оплатил заказчик, а брать деньги из собственного кармана он не хочет, поэтому не подпи­сывает документы. И таких дел у нас сейчас в разработке около 10», — рассказывает Максим Богомолов. Точки в подобных делах ставятся в арбитражных судах, на это может уходить в среднем 11 месяцев.

Процесс работы юриста с дебиторской задолженностью начинается с анализа документов. Юристы запрашивают все бумаги, которые связаны с контрагентом-должником: договор, акты сверки, счет-фактуры и любую информацию о нем. Проводят анализ документов. Рассчитывают сумму долга, включая судебные издержки. Составляют претензию, которая отправляется контрагенту.

Спустя два-три дня после получения претензии юристы начинают вести телефонные переговоры. «И после этого становится понятно, стоит ли общаться с этой фирмой мирно, либо уже переходить к каким-то серьезным действиям», — резюмирует Антон Калинин. После взыскания долга юристу начисляется вознаграждение, оно можетсоставлять 10-30% от полученных по факту возврата долга денег.

Конечно, схема выглядит гладко только на бумаге: должники прибегают к различным уловкам, например, к альтернативной ликвидации. Максим Богомолов называет это «запуском в космос»: «Например, владелец какого-нибудь ООО, на котором висят долги, перерегистрирует его на Васю Пупкина, проживающего в Кемерове или в Екатеринбурге, а еще лучше — в Чечне. И все документы уезжают в другой регион. Предприниматели считают: раз продал — значит, избавился от долгов. Но это не столь замечательно, как кажется. При должном усердии юристов таких бизнес­менов можно привлечь к ответственности».

Банкротство — дорогое удовольствие

Эксперты прогнозируют, что в 2009 году в Красноярске будет расти число банкротств. Поэтому станут востребованы услуги по представительству интересов как кредиторов, так и банкротов. Но бума не будет.

«Я не прогнозирую большого всплеска банкротств. Думаю, количество обращений увеличится на 10-20%, не более. Бизнес в Красноярском крае стал цивилизованным, предприятия будут договариваться между собой и находить общие решения по выходу из кризисной ситуации», — уверен руководитель красноярского представительства НП «Саморегулируемая организация арбитражных управляющих Центрального федерального округа» Александр Анищенко.

Максим Богомолов рассказывает свою историю, подтверждающую, что банкротство — это вариант «на крайний случай»: «В нашей недавней практике был прецедент, когда мы подали от лица кредиторов заявление на банкротство, но отозвали его. Должник быстро расчитался. До этого вели с ним переговоры в течение полугода. Таким образом, эта процедура сработала как некий инструмент возврата долга».

По словам г-на Анищенко, банкротство может преследовать разные цели: конкурсное производство (ликвидация предприятия, продажа имущества и удовлетворение требований кредиторов) или возможность выправить состояние компании.

Вторая цель имеет два варианта развития событий. «Первый — финансовое оздоровление. В этом случае собственники оставляют за собой контроль и руководство предприятием. Но подписывают обязательства о периоде погашения долгов, которые удостоверяются в арбитражном суде. Арбит­ражный управляющий следит за выполнением этого обязательства. Второй вариант — внешнее управление. Арбитражный управляющий, используя какие-то экономические методы, пытается выправить ситуацию, т.е. за счет деятельности предприятия вывести его из банкротства», — рассказывает Александр Анищенко. Однако, отмечает эксперт, в России единичны случаи, когда удалось довести до победного конца процедуры финансового оздоровления или внешнего управления. Наиболее частый выход — это конкурсное производство.

Стоимость процедуры банкротства может составлять 500 тыс. — 1 млн руб. Чтобы решить, целесообразно ли идти на такие затраты, необходимо обратиться к специалистам. «Мы проводим ряд юридических мероприятий, которые помогают собственнику принять решение: биться за свой бизнес дальше, все-таки пройти через процедуры и очиститься от долгов или законно ликвидировать предприятие», — говорит г-н Анищенко.

Против лома

Антон Калинин:
«Сегодня не 90-е годы, все проблемы можно решить качественно и законно. Единственная сложность в том, что сейчас многие из тех, кому нужна юридическая помощь, не способны за неё заплатить».

Сегодня актуализируются услуги, о которых многие успели забыть. Одна из них — про­филактика рейдерских захватов. Такую услугу предлагает, например, юридическое агентство «А и партнеры». Однако Антон Калинин отмечает, что пока такую работу компания проводит лишь со своими старыми, прове­ренными клиентами.

«Если клиент постоянный и мы знаем о всех «скелетах в его шкафу», то можно проследить возможность нападения на него «с улицы», — говорит г-н Калинин. Если такая вероятность появляется, юристы начинают отслеживать всю работу компании, которая связана с воздействием внешних источников.

«Контролируем все данные о фирме, которые подаются в налоговую инспекцию, приводим в надлежащее состояние все уставы. Потому что, допустив ошибку при регистрации, опять же возпользовавшись каким-то типовым документом, компания сильно рискует. Заме­нить директора, по нашему законодательству, проще простого, даже он сам об этом знать не будет», — констатирует Антон Калинин. О других аспектах такой работы он рассказывать не стал, отметив, что пока профилактика рейдерских захватов среди юристов Красноярска — услуга нераспространенная.