На следующей неделе решится исход, пожалуй, самого громкого судебного разбирательства последних лет в Красноярске — дела экс-министра промышленности и энергетики Дениса Пашкова.
Скандал с участием бывшего чиновника длится около двух лет. Первую половину этого срока Пашков был обвиняемым, вторую — подсудимым. Около года суд изучал и выслушивал доводы прокуроров и адвокатов. Процесс вызвал большой резонанс: за его ходом пристально следили журналисты. ДЕЛА.ru не пропустили ни одного заседания и собрали воедино самые интересные моменты, происходившие зале суда.
Уголовное дело о хищении субсидий, предназначенных заводу «Сибтяжмаш», было возбуждено еще в октябре 2011 г. На тот момент даже подозреваемых не было. Следствие лишь говорило о неких «неустановленных лицах», которые предоставили в министерство промышленности и энергетики, возглавляемое Пашковым, «подложные документы о затратах ЗАО «ПО «Сибтяжмаш» на производство оборудования».
Следующая неделя поставит точку в двухлетнем судебном разбирательстве по делу Дениса Пашкова
На основании этих данных в соответствии с законом о господдержке машиностроения был заключен договор, и на счета предприятия в 2009—2010 гг.
из бюджета ушло более 29 млн руб., «которыми злоумышленники распорядились по своему усмотрению».
Кто мог скрываться под «неустановленными лицами», следствие не называло. Собственник всей группы предприятий «Сибтяжмаш», включая ЗАО «ПО «Сибтяжмаш», Павел Лусников за четыре месяца до возбуждения дела скончался. Однако именно он, как оказалось впоследствии, сыграл немаловажную роль в том, что фигурантом уголовного дела стал экс-министр Денис Пашков.
В марте 2012 г., то есть спустя пять месяцев после начала расследования дела, силовики нагрянули с обыском в министерство. Уже через месяц Пашкова, который тогда еще проходил по делу свидетелем, пригласили в Следственный комитет, предъявив ему обвинение в хищении субсидий.
По версии следствия, Пашков действовал не один, а вместе с покойным Лусниковым. Сообща они в декабре 2009 г. «ввели в заблуждение» членов краевого инвестиционного совета, описав ЗАО «ПО «Сибтяжмаш» как предприятие, которое занимается выпуском электрооборудования.
На деле же, как утверждают следователи, фирма производственную деятельность не вела. При этом инвестсовет одобрил выделение субсидий, думая, что дает поддержку заводу «Сибтяжмаш» —
это, по сути, и является ключевым моментом.
На самом деле производством кранов занималось ЗАО «Сибтяжмаш», без всяких приставок «ПО».
Это только потом суд установит, что «Сибтяжмаш» — группа юрлиц. В ней есть и УК «Сибтяжмаш», и ТД «Сибтяжаш», и, может, еще масса других. Все они, как стало известно в рамках разбирательств, работали в одной цепочке: к примеру, ЗАО «Сибтяжмаш» — производитель, УК «Сибтяжмаш» — собственник имущества, а ЗАО ПО «Сибтяжмаш» — агент или посредник. Но конечный владелец у этих фирм по большому счету был один — Лусников.
В итоге, как полагает гособвинение, именно агент, не имеющий ничего общего с выпуском продукции, а не сам производитель получил субсидию. Может быть, чиновники и хотели, чтобы поддержка была направлена по адресу, но на ЗАО «Сибтяжмаш» тогда висели огромные долги, на предприятии началась процедура банкротства.
Под субсидирование в результате «подвели» посредника — ЗАО ПО «Сибтяжмаш». И полученными деньгами из бюджета, считает следствие, были оплачены долги завода — ЗАО «Сибтяжмаш» — перед «Красноярскэнергосбытом», где Денис Пашков был председателем совета директоров.
Пашков в ходе следствия был отстранен от должности министра, а затем уволен.
В июне 2013 г. в суде Железнодорожного района началось рассмотрение дела.
На предварительном заседании адвокаты потребовали прекратить уголовное преследование Пашкова — такой шаг, в принципе, является традиционным для стороны защиты в любом деле. Но судья Людмила Коврижных удовлетворять все заявленные требования ожидаемо отказалась и предпочла продолжить разбирательство.
Судья отказалась прекращать уголовное разбирательство
Впоследствии адвокаты экс-министра не оставляли попыток приостановить процесс под разными предлогами, однако судья всегда придерживалась иного мнения. Как только суд выяснил позиции сторон, прокурору была дана отмашка на оглашение материалов обвинительного заключения.
Сама по себе эта процедура достаточно нудная и монотонная: гособвинитель отнюдь не бодрым голосом зачитывал все документы, не пропуская ни одной буквы и цифры. Наступить сонному царству в зале периодически не давала судья, которая предоставляла возможность самому Пашкову комментировать оглашаемые материалы следствия.
В бумажных кипах содержались порой весьма интересные документы.
Особенно выделялся протокол дачи пояснений Павлом Лусниковым. Любопытной была и аудиозапись разговора экс-министра со своим бывшим начальником — Эдхамом Акбулатовым.
В уголовное дело о мошенничестве так или иначе оказалась вовлечена верхушка краевой власти. Чиновники и депутаты один за другим сменялись на трибуне, давая показания суду. Серию допросов открывал министр промышленности и торговли Александр Климин, бывший заместитель Пашкова.
Речь свидетелей сводилась к одному: они решали вопрос о поддержке, держа в уме завод «Сибтяжмаш» и особо не заостряя внимание на названии юрлица.
Ярким выдалось выступление экс-депутата Заксобрания Михаила Васильева, который заявил о том, что знал и про «Энергосбыт», и про разные юридические лица в составе предприятия. Но поддержку давать «Сибтяжмашу» надо было в любом случае, чтобы спасти завод, говорил экс-парламентарий.
Он, кстати, был единственным свидетелем, кто высказал суду свое личное мнение о процессе, заявив, что Пашкова «судить нельзя».
Главный конструктор завода рассказал, что предприятие вообще не выпускало оборудования
Слова же главного конструктора «Сибтяжмаша» Виталия Гостяева, напротив, были явно не в пользу обвиняемого. Свидетель пояснил, что завод вообще не выпускает электрооборудование, а покупает его. Но как тогда «Сибтяжмаш», не производя нужной продукции, составил заявку на получение субсидии и потом приносил документы по отгрузке собранного электрооборудования, никто из бывших менеджеров предприятия пояснить толком не мог.
Сотрудники завода, к слову, вели себя странно: то теряли память, то пеняли друг на друга и на непосредственного руководителя
— Лусникова. Над несуразицей в словах управленцев «Сибтяжмаша» нередко смеялись и прокуроры, и судья, и даже обвиняемые.
Пожалуй, более всех зал потешил бывший зам Лусникова — Александр Нюкалов, рассказывавший, как он поручал что-то делать, готовить, писать, относить, куда-то звонить, но что именно и по какому поводу, не знает.
Из показаний менеджмента завода порой складывалось впечатление, что документы на предприятии делались сами по себе, а потом их не глядя отвозили в министерство, молча передавали папки и коробки с бумагами и уезжали.
Чиновники в свою очередь изучали эти бумаги, но их достоверность особо не проверяли, судя по всему, доверяя «Сибтяжмашу». Потом уже выносилось заключение о целесообразности или нецелесообразности предоставления мер поддержки. Затем готовое решение поступало в инвестсовет, который давал не указание для исполнения, а лишь рекомендации.
Андрей Гнездилов заявил в суде, что не знал
о готовящейся процедуре банкротства завода и деятельности ПО «Сибтяжмаш»
В общем, спросить с инвестсовета за ошибочное решение невозможно, что и подтвердил в ходе допроса вице-губернатор Андрей Гнездилов. Он как раз и запомнился на процессе своей ключевой фразой:
«Такое понятие, как «ответственность лежит», в работе инвестсовета не предусмотрено»
— таков, получается, принцип деятельности власти.
По-настоящему напряженным стало заседание, когда показания давала председатель счетной палаты края Татьяна Давыденко, бывший глава Красноярскстата. Не заметить ее недовольство визитом в суд было трудно. Вот и прокурор, очевидно, уловив настрой свидетеля, много вопросов Давыденко не задавал, а защита и вообще на это не отважилась. А вот судья Коврижных затеяла с председателем счетной палаты нелегкий разговор об уважении к суду, и они сцепились на словах, но, правда, быстро «разошлись».
Мэр также не знал многих фактов о работе субсидируемого предприятия
Намного продуктивней получился разговор с мэром Эдхамом Акбулатовым, бывшим главой правительства края. Его приход в суд — уже само по себе событие. Но градоначальник еще и отметился обстоятельными ответами на вопросы. Впрочем, многих фактов о «Сибтяжмаше», с его слов, он не знал и даже в работе инвестсовета не участвовал.
Олег Дьяченко, исполнительный директор «Красноярскэнергосбыта», был единственным свидетелем, кто ни разу не ответил на вопрос фразой «не помню». Хотя на случай затруднений с памятью он взял с собой необходимые бумаги и в этом тоже был оригинален. Дьяченко, кстати, прояснил и важное для защиты экс-министра обстоятельство, что Пашков, будучи в должности председателя совета директоров, якобы не имел влияния на финансовые потоки в компании и вознаграждений за работу не получал.
Исполнительный директор «Красноярскэнергосбыта» пояснил,
что Пашков не получал вознаграждений за работу в совете директоров компании
Позже Пашков сам дал показания.
Экс-министр недоумевал по поводу выводов следствия, что именно деньги субсидии ушли на оплату долгов по электроэнергии. Аргументов было много. Один из них выглядел примерно так: на счетах ЗАО ПО «Сибтяжмаш», дескать, были и другие средства, поэтому трудно выделить их них бюджетные или собственные — все они находятся в общей массе. Обвиняемый сообщил, что вообще толком не знал Лусникова да и не был с ним в хороших отношениях, чтобы браться за одно дело.
Экс-министр заявил, что был едва знаком с Лусниковым
Однако протокол дачи объяснений гендиректора «Сибтяжмаша» из материалов не выкинешь.
У прокуроров на руках есть документ от 3 июня 2011 г., как за месяц до своей смерти Лусников якобы раскрыл полиции подробности скандального дела, назвав Пашкова едва ли не идейным вдохновителем всей схемы субсидирования, которую следствие считает мошеннической.
Адвокаты этот протокол не признают и предъявляют результаты почерковедческой экспертизы, которая говорит: подпись на протоколе Лусникову не принадлежит. Заключение, но с противоположным выводом, есть и у прокуроров.
Все же по факту получается, что ущерб если и был, то сейчас его уже нет. Средства субсидии были возвращены в бюджет тем же ЗАО ПО «Сибтяжмаш».
Правительство края претензий вообще не имеет, себя потерпевшим не считает, а Пашкова — ни в чем не винит.
Тем не менее гособвинение полагает, что деяния экс-министра имели «высокую общественную опасность» и «подорвали авторитет госвласти», поэтому ему стоит назначить 6 лет колонии. Адвокаты настаивают на оправдании подзащитного. На чей стороне окажется суд, станет известно 9 июня.
Антон ЯСТРЖЕМБСКИЙ
ДЕЛА.ru