На севере Красноярского крае сберегут следы 100-летних экспедиций и древних зимовий

Среди суровых просторов Севера Красноярского края – там, где бескрайняя тундра граничит с холодными водами арктических морей, стоят уникальные постройки, которые хранят память о мужестве первопроходцев, открывавших эти земли. Хоть и представляют они собой лишь руины, от которых мало что осталось, в них живет дух той эпохи, когда люди шли вперед, бросая вызов суровой природе, стремясь познать неизведанное и освоить эти дикие территории.

Памятники прошлого могут показаться скромными, и это действительно так – полуразрушенные строения, остатки фундаментов, провалившиеся могилы. Но стоит помнить: каждая экспедиция в то время была подвигом. Материальное наследие оставили после себя люди, жившие в экстремальных условиях, преодолевшие морозы, голод, лишения и одиночество.

Строения стали свидетелями важнейших событий в истории освоения Арктики – и сегодня нуждаются в защите от забвения и разрушения.

Государственная историко-культурная экспертиза одобрила проекты охранной зоны для трех таких объектов: домика полярной станции Ивана Папанина, остатков базового поселка Харитона Лаптева и зимовья с часовней на реке Котуй. Все они носят статус объектов культурного наследия регионального значения.

Охранная зона подразумевает особый режим использования территории вокруг исторического места. Он ограничивает хозяйственную деятельность и запрещает какое-либо строительство. Такие меры необходимы для того, чтобы сохранить не только сами объекты, но и их историческое окружение – ландшафты, которые остались практически нетронутыми со времен первых экспедиций.

Домик полярной станции Ивана Папанина

Первый из трех объектов – это домик полярной станции, построенный в 1934 году выдающимся полярником Иваном Дмитриевичем Папаниным. Расположен он на мысе Папанина на берегу пролива Вилькицкого, разделяющего Карское море и море Лаптевых.

Эта маленькая одноэтажная постройка, прижавшаяся к каменистому берегу, которая кажется почти незаметной среди безжизненного ландшафта. Однако ее значение трудно переоценить. Именно здесь базировались полярные экспедиции, собиравшие данные о климате, геологии и океанографии этих далеких земель. Полярники наблюдали здесь за северным сиянием, записывали показания и пережидали метели, которые могли продолжаться не один день.

Остатки базового поселка Харитона Лаптева

Второй объект – остатки базового поселка, основанного в 1739 году отрядом знаменитого землепроходца Харитона Прокопьевича Лаптева. Расположен исторический памятник на правом берегу реки Хатанги.

Поселок представляет собой комплекс из тринадцати сохранившихся построек, пяти могил и мемориальных знаков – памятного креста и буя. Остатки фундаментов, половые настилы и нижние венцы срубов сохранились до наших дней благодаря северным морозам, которые замедляют разрушение древесины. Культурный слой, образовавшийся в период функционирования зимовья, содержит артефакты, которые могут рассказать археологам о жизни участников Великой Северной экспедиции XVIII века.

Здесь люди жили и работали в условиях вечной мерзлоты, строили свои дома, боролись с холодом. Могильные впадины небольшого кладбища – это все, что от него осталось – напоминают о тех, кто так и не вернулся из экспедиции домой.

Зимовье XVIII века и часовня XIX века

Третий объект – это комплекс, состоящий из зимовья XVIII века и часовни XIX века, расположенный в устье реки Котуйкан в том месте, где она впадает в реку Котуй.

Зимовье представляет собой остатки сруба, сохранившего всего два венца, который едва возвышается над землей. Часовня же – небольшое сооружение высотой до конька крыши всего 1,2 метра, увенчанное деревянным крестом. Строения расположены между двумя оврагами, разрезавшими берег реки, и окружены лиственничным лесом.

Охрана таких памятников имеет огромное значение не только для сохранения культурного наследия края, но и для понимания истории освоения Арктики. Эти объекты позволяют заглянуть в прошлое и узнать больше о жизни северных первопроходцев, их быте. К сожалению, сейчас от этого наследия мало что осталось. И совершенно непонятно, как его реставрировать, – как и то, возможно ли это вообще.