Директор «Восток Ойл» – о проекте: он очень живучий

О том, почему нефть с флагманского проекта «Роснефти» «Восток Ойл» будет востребована на десятилетия вперед и почему он будет окупаем даже при низких ценах нефти и жестких макросценариях, в интервью ТАСС на полях ПМЭФ рассказал директор «Восток Ойл» Владимир Чернов.

– «Роснефть» объявила о начале реализации своего крупнейшего проекта «Восток Ойл» в период острой глобальной полемики о будущем нефти. Есть ли в вас уверенность в том, что инвестиции в этот проект будут оправданы и нефть и газ снова будут востребованы в будущем?

– На текущий момент перспективы нефтегазового рынка имеют положительный тренд. Согласно многочисленным статистическим и прогнозным данным, спрос на углеводороды и углеводородную продукцию будет расти как минимум до 2040 года. Это обусловлено прежде всего высокой степенью влияния отрасли на ключевые сферы жизнедеятельности: транспорт, авиация, легкая промышленность — это все нефтепереработка и нефтехимия.

Основной спрос на продукцию этих отраслей будут обеспечивать развивающиеся страны, где потребление углеводородной продукции растет опережающими темпами. Поэтому даже в условиях достаточно консервативных макропрогнозов "Восток Ойл" демонстрирует полноценную уверенность в рентабельности и окупаемости инвестиций.

– Климатическая дискуссия не затрудняет переговоры с потенциальными партнерами по проекту?

– «Роснефть» всегда уделяла приоритетное внимание вопросам устойчивого развития, следуя в своей работе высоким стандартам охраны здоровья сотрудников, безопасности труда и минимизации воздействия на окружающую среду. В компании утверждена и реализуется комплексная программа по углеродному менеджменту, которая ставит очень амбиционные цели по сокращению эмиссии парниковых газов. И наша работа высоко оценена участниками рынка, о чем свидетельствуют лидирующие позиции компании в международных ESG-рейтингах, таких как Refinitiv, Bloomberg, глобальном корпоративном рейтинге в области прав человека CHRB.

Компания также входит в число ведущих компаний в международных рейтингах CDP в категориях «климат» и «водные ресурсы», имеет высокую оценку в рейтинге FTSE Russell и рейтинге международной нефтегазовой отрасли индекса отраслевой классификации (ICB Supersector).

Так что наши партнеры, и действующие, и потенциальные, хорошо знакомы с результатами нашей работы в области ESG.

– Акцент на экологию, как правило, дорого обходится компаниям. Внедрение «зеленых» технологий повлияет на стоимость проекта?

– Это очень устойчивый стереотип, что «зеленые» технологии или проектные решения, нацеленные на минимизацию экологического воздействия, требуют дополнительных средств. Но здесь важно смотреть на эти затраты в перспективе: каждая затраченная копейка должна приносить экономический результат, создавать добавленную стоимость.

Мы стремимся к тому, чтобы технологии, которые мы применяем сегодня при реализации проекта, не только бы минимизировали углеродный след нашего барреля, но были бы еще и экономически эффективны.

Пример — использование в проекте «Восток Ойл» новых танкеров высокого ледового класса Arc7, которые изготавливаются на судоверфи «Звезда». Это — дорогие танкеры. Но у них есть целый ряд преимуществ. Во-первых, они работают на сжиженном природном газе — экологически чистом топливе. Во-вторых, это топливо получается из попутного газа, что дает нам ощутимую синергию по утилизации. Третье — танкер имеет высокий ледовый класс, что позволяет ему большую часть года двигаться без сопровождения ледокола. Это сокращает затраты, а заодно и совокупный углеродный след, потому что у ледокола он тоже есть.

Еще один пример — энергоснабжение проекта. Оно будет осуществляться электростанциями, работающими на сжиженном природном газе, что также позволяет решить проблему утилизации. Это хорошая экологичная практика, которая на сегодняшний день является уже стандартным и распространенным проектным решением.

Но смотрите дальше. Коэффициент полезного действия такой станции, точнее генератора, составляет в среднем от 30 до 45 по отрасли. Это средневзвешенный коэффициент для такого рода машин. Когда в генераторе сгорает газ, чтобы раскрутить турбину, выделяется большое количество тепла. Что мы сделали? Мы направили это тепло на технологию подготовки нефти.

То есть мы исключили дополнительное сжигание нефти и газа в печах подогрева и используем газ, уже сгоревший в электрогенераторах. Это существенно сокращает затраты, поскольку мы не тратим деньги на установки подогрева нефти и используем уже имеющееся бесплатное тепло; это сокращает выбросы, поскольку мы газа вдвое меньше тратим. Это повышает общий КПД нашей электростанции до 80–90%.

– Это уникальное проектное решение?

– Это опыт, который мы приобрели на Ванкоре. Апробированное решение, успешно работающее уже десяток лет. Теперь масштабируем его на проект «Восток Ойл».

Но будет и уникальный опыт — это ветряки. Это новый для нас опыт. По имеющимся статистическим данным, полуостров Таймыр является, по сути, одним из немногих районов нашей страны, где ветровые нагрузки большую часть года будут достаточны для применения ветрогенерации. Поэтому в этом году мы начинаем проведение на проекте ветровых исследований. Работы продлятся в течение года.

– «Роснефть» сама проводит эти исследования?

– Нет, этим занимаются специализированные организации.

– Российские? Или это иностранный подрядчик?

– Над этим проектом работает несколько подрядчиков, как российских, так и иностранных. Чтобы комплексный анализ был. Нам необходимо собрать как можно больше информации и выработать оптимальное с технологической и экономической точки зрения решение, ведь мы планируем оснастить подобного рода установками все автономные объекты. Это, опять же, позволит сократить затраты на топливо и на строительство линий электропередачи.

– Технологические партнеры по проекту тоже будут и российские, и иностранные? Планируется ли локализация производства иностранного оборудования?

– Иностранных технологических партнеров мы, безусловно, будем приглашать. Тем не менее хочу сказать, что на сегодняшний день в «Роснефти» собран, пожалуй, самый мощный научный потенциал среди предприятий топливно-энергетической отрасли. Это несколько десятков институтов, работающих над проблемой импортозамещения.

Разработки, созданные нашим корпоративным научным центром, уже получают мировое признание. Так что мы готовы сами транслировать свои решения и открытия за рубеж и делиться ими с нашими партнерами, в том числе зарубежными. Поэтому по большей части имеющихся в нашем распоряжении собственных разработок будет достаточно для обеспечения проекта всеми технологическими решениями. Это решения в области разработки месторождений, разного рода методов нефтеотдачи, технологии бурения, технологии гидроразрыва пласта, технологии строительства сложных многозабойных многоствольных скважин. Сегодня они все для нас понятны, все опробованы и испытаны.

В то же время мы заинтересованы в привлечении и лучших зарубежных практик. В настоящее время мы проводим переговоры и подписываем соглашения с ведущими мировыми сервисными предприятиями о привлечении их технологий, но уже локализованных в России.

– Как сейчас реализуется проект «Восток Ойл»? Какова степень его готовности?

– По первоочередным объектам ведутся и завершаются проектно-изыскательские работы. Завершается оформление правоустанавливающих документов, земельные участки, кстати, уже оформлены общей площадью — совсем свежие цифры — больше 10,5 тыс. га. Также в завершающей стадии оформление участков площадью 6,5 тыс. га.

С января проводится мобилизация подрядных организаций для строительства первоочередных объектов и объектов подготовки производства. Мобилизованы уже сотни единиц строительной и специальной техники для разработки карьеров, для отсыпки — это грузоперевозящая самосвальная техника. Начаты работы по подготовке пунктов разгрузки с реки Енисей, базы хранения МТР, вахтовых жилых городков. Разворачивается строительство трубопроводной системы, на Таймыр уже прибыли первые группы подрядных организаций для строительства порта. В целом на проект завезено уже порядка 200 тыс. тонн грузов.

– А с точки зрения формирования ресурсной базы? Этот процесс завершен?

– В рамках ранее заявляемого проекта этот процесс завершен. Но формирование запасов — это такой творческий процесс, который не заканчивается никогда, на самом деле. Наши геологи постоянно мониторят участки, рассматривают, доизучают все окрестности. На сегодняшний день в проект входит уже 52 лицензионных участка. Но расширение ресурсной базы активно продолжается.

– Еще можно ждать сюрпризов?

– Безусловно. Только в прошлом году было открыто два месторождения, одно из них уникальное  — это Западно-Иркинское с объемом запасов более 500 млн тонн. Мы продолжаем вести масштабные геологоразведочные работы, 2D- и 3D-сейсмику, строительство поисково-разведочных скважин с применением самых современных технологий. Продолжается, как я уже отметил, изучение перспективных участков. Если же говорить об экономической логике проекта, она уже подтверждена и только улучшается.

– То есть по инвестициям изменений не будет?

– Нет. Движемся по плану. На сегодняшний день разработаны подробные планы с графиками проведения строительно-монтажных работ. Как уже отмечал, завершена и большая часть работ по проектированию. Ряд объектов уже прошли государственную экспертизу, как экологическую, так и Главгосэкспертизу.

– При какой цене на нефть можно говорить о рентабельности добычи на месторождениях «Восток Ойл»? Учитывает ли экономика проекта высокую волатильность рынка?

– Есть такой термин – «живучесть проекта». Он определяет как раз уровень экономической устойчивости. Так вот «Восток Ойл» — это очень живучий проект. Он показывает экономическую эффективность при цене на нефть в районе $25–30 за баррель. И это при том, что сегодня огромный объем проектов по всему миру замораживается. Значит, эта нефть будет востребована.

– Действующие ограничения в рамках сделки ОПЕК+, которые, по мнению многих участников рынка, уже никуда не денутся, не помешают реализации проекта?

– Есть очень большое количество исследований, оценок авторитетных международных экспертов, как, например, Международное энергетическое агентство, которые свидетельствуют о высокой вероятности возникновения дефицита нефти уже к 2024–2025 году. После того как мир, надеюсь, отойдет от эффекта пандемии, от локдаунов и глобального сокращения потребления энергоресурсов, может произойти скачок отложенного спроса. На фоне текущего масштабного сворачивания инвестиционных программ это может подстегнуть цены на энергоресурсы.

– В 2024 году «Восток Ойл» как раз планирует начать первые промышленные поставки...

– Да, завершение первого этапа как раз планируется в 2024 году. Поэтому, по сути, проект будет работать как стабилизирующий элемент мирового энергетического рынка. Как некий балансир, который обеспечит прогнозируемое развитие рынков.

– Помимо уникальных запасов нефти в рамках проекта «Восток Ойл» «Роснефть» анонсировала и значительные газовые запасы. Возможна ли вторая фаза проекта — условный «Восток Газ»? И если да, то планируется ли привлечение иностранных партнеров?

– Действительно, подтвержденные запасы и ресурсы газа достаточно большие. Сейчас они проходят стадии техноэкономических оценок и обоснования. О реализации второй фазы и ее возможной конфигурации говорить еще очень рано.

– Каким вы видите «Восток Ойл» на пике своего развития? Какой вклад в экономику страны проект принесет?

– Я много лет посвятил работе на Ванкорском проекте «Роснефти». Долгое время он был своеобразной визитной карточкой компании. Когда проект запускался, было очень много вызовов, технологических задач, которые мы смогли успешно решить. «Восток Ойл» — это продолжение, новая, более высокая планка. И это не просто проект, который принесет компании и ее акционерам прибыль. Это сотни тысяч высококвалифицированных рабочих мест на долгосрочный период, это комплексная инфраструктура, которая затрагивает буквально все сферы жизнедеятельности региона: развитие авиации, речного и морского транспорта, энергетики, связи.

Оживут удаленные северные населенные пункты, появится транспортная доступность у людей, к ним придет высокоскоростной интернет. Все запланированные инвестиции — это огромные заказы для российской промышленности. Это проект, который, без преувеличения, вдохнет в регион новую жизнь, даст колоссальный импульс развитию экономики страны — до 2% повышения годового ВВП.

– Вас такой масштаб и объем задач не пугает?

– Только вдохновляет!