Константин Сенченко: «Я плохой для власти и не очень свой для оппозиции»

Судя по кандидатским спискам, горсовет Красноярска после 9 сентября обновится примерно на 80%. Константин Сенченко – один из немногих, кто решил пойти на второй срок, и думается, что новые решения в городе во многом будут опираться на его опыт.

В разгар предвыборной кампании известный депутат и предприниматель рассказал ДЕЛА.ru, что думает о ситуации в стране и городе и о том, как можно ее изменить.

– Константин, по моим ощущениям, нынешние выборы в горсовет заметно отличаются от предыдущих. Мы наблюдаем странноватый выборный цикл – активность и кандидатов, и электората очень низкая… Тебе так не кажется?

– Действительно, в 2013-м году активным было и само население: люди собирались, обсуждали проблемы. А сейчас повсюду разочарование: никто никому не верит, каждый закрылся в своем мирке.

Причем это касается не только обычных людей, но и политиков, активистов. Я вижу тотальную пассивность – многие решили, что нет никакого смысла иметь свою позицию.

Кто-то занялся лоббированием интересов власти через правящую партию, кто-то пошел на поклон к олигархам и пытается забронировать себе место во власти через них. Собственное мнение сегодня имеют только самые стойкие, и их очень мало. Да и тех убрали от выборов из-за ошибок в документах. Очень жаль, что так произошло.

– То есть наблюдается общее разочарование в политической системе, где невозможно найти свой вектор?

– Да, разочарование в обществе, которое не понимает, куда идет и что от него зависит. Люди ушли во внутреннюю эмиграцию, живут личными проблемами. Но если все становятся субпассионариями, никакое развитие ни в городе, ни в стране невозможно.

2018-й объявлен в России годом волонтерства, то есть социальной активности. Но у нас она мизерная. К примеру, в Израиле добровольчеством в той или иной степени заняты 49% населения. И это напрямую влияет на то, что страна с таким маленьким населением находится на втором месте в мире по инвестициям в новые технологии – поскольку активный человек активен во всем, он все время в поиске, что-то придумывает и меняет. У нас же люди не чувствуют, что от них что-то зависит.

Есть и второй момент. Политика невозможна без денег. Сегодня, на мой взгляд, совершенно закончились деньги у малого и среднего бизнеса, который подпитывал определенные группы политиков. Малый бизнес как класс практически вымер! Деньги остались только у чиновников и олигархов, которые вместе и «пилят поляну».

– Ну вот у тебя есть и бизнес, и деньги, и интересные проекты. Зачем ты снова идешь во власть?

– Этот вопрос мне задают постоянно. И на него нет простого ответа. Да, я могу выбирать: либо еще пять лет тянуть лямку на общественной работе, ходить на все эти комиссии, решать проблемы людей. Либо озаботиться своим здоровьем – мне в этом году исполнится 50 лет, – отдыхом, какими-то другими делами… Но мне кажется, раз уже занялся политикой, надо идти до конца. А жизнь все расставит на свои места.

– Почему ты сам, например, не встраиваешься в схемы, о которых упомянул, – не договариваешься с властью или с олигархами?

– Встраиваться надо, если планируешь получать дивиденды. А для меня горсовет – это действительно общественная нагрузка, которая не приносит денег. Сейчас, к примеру, я несу колоссальные расходы, поскольку веду кампанию на свои средства.

Кроме того, не договариваясь с властью, я могу поступать так, как считаю нужным. Когда администрация, на мой взгляд, что-то делает правильно, я ее хвалю, и наоборот. Но я плохой для власти и не очень свой для оппозиции. Вообще считаю, что в жизни нет черного и белого, а «свой/чужой» – это примитивная оценка.

– То есть ты выстроил себе модель независимого политика и имеешь личное мнение о городских проблемах. Или все же присутствуешь в какой-то системе координат? Вот, к примеру, какова твоя позиция по пенсионной реформе, на которой сейчас «Единая Россия» теряет поддержку своего ядерного электората?

– Реформы нужны, двигаться вперед необходимо. Но то, как это делается сейчас, вызывает неприязнь, чувство брезгливости. Никто ничего ни с кем не обсуждал – в стране якобы все было хорошо, собирались вот-вот обрушить доллар – и вдруг объявляют, что на 5–8 лет повышается пенсионный возраст…

Это такое хамство, неуважение к людям, да еще и в день открытия Чемпионата мира! На мой взгляд, так нельзя. Если в стране проблемы, скажите: да, мы не справляемся, давайте вместе в течение года обсудим ситуацию, поищем резервы. Может, потрясем олигархов, сократим аппетиты нефтяников. Если после обсуждения увидим, что результата нет, тогда и решим вкалывать без пенсии, спасать страну...

А у нас как: говорится, что власти молодцы, в России все хорошо, она впереди планеты всей – а при этом повышают пенсионный возраст, НДС, акцизы, цены на бензин… Не можете справиться, скажите прямо! Может, появится кто-то, кому это под силу.

Сейчас мы в тупике. Нет тех, кто может решить задачу экономического роста. Ведь если бы он, как в развивающихся странах, составлял 7–8% в год, проблемы пенсионного возраста вообще бы не возникло! А когда нет роста экономики и население стареет, все иначе. Плюс неэффективная система управления…

– Согласен, при развитой экономике можно продвигать любую политическую повестку. Но что сейчас государству необходимо делать, на твой взгляд? Можешь предложить рецепты? Понятно, что горсовет – не то место, где обсуждаются глобальные экономические вопросы, но тем не менее.

– Надо менять атмосферу в обществе, отношение как к другим странам, так и к своему населению. По разным причинам ситуация такова, что у России почти не осталось союзников. А надо договариваться, расширять связи. Выключить безумную пропаганду в телевизоре и заняться прагматическими вещами.

Второе. Отношение надо менять и к бизнесу – сегодня оно по-прежнему хамское. Огромное количество предпринимателей уже не хотят заниматься своим делом, сталкиваясь с бесконечными вымогательствами. Взять такой пример: сегодня, если берешь в аренду участок, его надо освоить за 3 года. Если не успел – пусть даже объект почти готов – отберут вместе с ним. А вечные проблемы с банками, с кредитованием! Затевая бизнес, ты начинаешь тотальную войну со всеми. В России нет такого представления, что мы одна страна, одна нация, что важен каждый человек…

Возьмем красноярский пример – снос ларьков к Универсиаде. Предпринимателям велят съезжать за несколько дней – а у них действующие договоры аренды с городом! Пусть тогда власти выплачивают компенсацию, это будет честно. Какая разница, красивый или нет павильон – надо уважать законы…

Так что наш бизнес все больше сворачивается и медленно перебирается в другие юрисдикции – например, люди регистрируют свои предприятия в других странах и там же платят налоги. Получают второе гражданство, ищут у себя еврейские или грузинские корни.

Между тем власти должны понимать, что ресурс предпринимателей тоже ограничен. Мало кто на самом деле может заниматься бизнесом. А наши короли-чиновники относятся к тем, кто занят предпринимательством, пренебрежительно.

– Понятно, вернемся к твоему статусу. Имея позицию независимого кандидата, ты тем не менее идешь в горсовет от партии «Справедливая Россия». Почему?

– Я планировал избираться как независимый кандидат. Однако во время подготовки документов понял, что не пройду по подписям: по тем или иным причинам сегодня отсеяли многих «одиночек». Взвесив все риски, принял решение попросить помощи у справедливороссов. Каких-то условий о партийной дисциплине мне никто не ставил, мы сотрудничаем. Кстати, Валерий Зубов, которого я очень уважаю, представляя «Справедливую Россию», при этом оставался вполне независимым человеком.

– Возвращаясь к красноярской проблематике: кроме вопроса, зачем ты идешь на выборы, есть вопрос: что ты успел сделать как депутат за прошедшие пять лет? Любой избиратель вправе знать об этом – нужно ли тебе продолжать работу во власти или, может, пора уступить дорогу другим.

– Я бы с удовольствием уступил, если бы было, кому. Взять тех, кто сегодня собирается в горсовет – если я прошел свой путь, создал бизнес, принял серьезное решение пойти в политику, то сейчас многие лишь вкладывают безумное количество денег, просто чтобы попасть в орган власти, не задумываясь, зачем. Даже газеты кандидатов все одинаковые, только фотографии меняются.

Сейчас в Красноярске я не вижу никакой активности, нормальной конкурентной борьбы. И я хочу идти в депутаты снова, чтобы городские вопросы решались с позиций здравого смысла, чтобы продолжать начатую работу. А за 5 лет, надеюсь, в горсовете смогут подрасти новые силы.

В целом считаю, что результат моей работы в горсовете есть, мы двигались вперед. Иногда приходилось браться за проекты, с которыми я был не согласен. Например, за исторический квартал по просьбе администрации города. Худо-бедно мы все-таки нашли инвесторов для восьми объектов и спасли эти памятники для города…

Есть большие итоги за пятилетие, есть мелкие. Большие – в подготовке к Универсиаде. Мы не сорвали ни один процесс, все решения принимались вовремя. Кроме того, удалось развернуть градостроительную политику в сторону благоустройства – горсовет перестал заниматься вопросом о расширении границ Красноярска, что постоянно делалось раньше по заявлениям людей, купивших участки, например, в Емельяновском районе. На мой взгляд, мы эту практику прекратили.

Кроме того, нынешний состав горсовета результативно занимался вопросом развития застроенных территорий. Разобрались, где нужна реновация, какие участки можно отдать под новое строительство. Подготовлены все документы, нормативная база.

– С глобальным понятно, а что, к примеру, сделано в твоем округе?

– К сожалению, в общей концепции подготовки к Универсиаде он оказался обделенным, так же как Ленинский район или Солнечный, далекие от гостевых трасс. Благоустраивались отдельные дворы, но в целом внимания Кировскому району уделялось мало. Так что задача на ближайшие 5 лет – привести в порядок окраины правого берега, расселить бараки, благоустроить правобережную набережную.

Чем я реально горжусь – тем, что плотно работал с жителями района, которым оказывалась юридическая помощь. Помогали ветеранам и инвалидам, в общей сложности тысячам красноярцев.

– Почему не говоришь о том, что нередко тратишь на такую помощь свои деньги?

– Мне кажется, воспитанный человек не должен это выпячивать. С другой стороны, сейчас пошел такой вал чернухи… Поэтому хочется объективной картины того, что было сделано на самом деле.

– Черный пиар процветает в твоем округе или во всех сразу?

– Не везде, а только там, где идет реальная борьба. В принципе, такие округа можно сосчитать по пальцам.

– Константин, вот ты хорошо понимаешь, как все устроено во власти. Почему тогда не выбираешь себе жесткую позицию, оппозиционную к городской власти модель поведения?

– Я вынужден отказываться от этого по одной причине. Чтобы иметь жесткую позицию, надо заканчивать все дела в городе, ведь у нас зависимость от администрации колоссальная. Например, после пожара в Кемерове в Красноярске начались тотальные проверки коммерческих помещений, где бывает много людей. Это правильно, но инспекция даже не дает времени исправить недостатки – закрывают сразу. У меня один из объектов до сих пор закрыт, несу колоссальные убытки.

Вот поэтому всегда приходится искать компромиссы с чиновниками. Но это одна сторона медали. С другой стороны, какая власть, такая и оппозиция. У нас не получается такого варианта, что «плохие» ушли, а на их место пришли «хорошие». Политической культуры у нас не существует вообще, ведь нужно время, чтобы она сформировалась.

Да, в России есть так называемая системная оппозиция и есть несистемная. Системная оппозиция в нашей стране меня не устраивает тем, что она не имеет амбиций стать правящей партией, ей достаточно роли второго плана.

С внесистемной оппозицией другая проблема. Дело в том, что далеко не всегда те люди, которые готовы ходить на несанкционированные митинги, которые смелы и харизматичны, не всегда они обладают определенными знаниями или квалификацией. И если они придут к власти, не факт, что мы получим правительство, способное действительно заниматься развитием. Кроме того, зачастую это жесткие радикалы. В случае их успеха новая власть не понравится никому. Но предпосылки к таким переменам создают именно те, кто правит сегодня, и это безответственно.

Я считаю, что сегодня власть совершает грубую ошибку. Требуется создавать работающую политическую систему, давать возможность оппонентам побеждать на выборах. Нужна здоровая конкурентная борьба. Вместо того, чтобы пугать население радикалами, надо работать над тем, чтобы люди верили: все зависит от них. Сегодня у «Единой России» рейтинг около 30%, а у власти представителей этой партии около 80%. И дисбаланс очевиден всем.

Конечно, такие глобальные проблемы не решаются на уровне города. Красноярск полностью зависит от края, а край – от Москвы. Не меняя подхода к территориям, мы не воспитаем ответственных жителей. На местах нужны бОльшие полномочия. А у нас в регионах все по одному лекалу из Москвы, выстроена строгая иерархическая система, которая уже не работает.

– Словом, я так понял, революция не твой путь.

– В обществе, конечно, есть здоровые грамотные силы, которые могли бы прийти к власти и что-то изменить. Но поскольку нет нормальных правил игры, критическая масса таких людей – адекватных, порядочных, спокойных, которые готовы и могут что-то менять – не формируется. Не знаю, что может послужить толчком к началу ее формирования – возможно, экономический крах, к которому мы, к сожалению, движемся при нынешней политике.

Конечно, хочется верить в то, что в России подрастет талантливая молодежь, которая не захочет никуда уезжать и сможет изменить ситуацию. Ну а мы должны создавать условия, чтобы выпускники, бизнес оставались в России, не стремились уехать и из Сибири.

Убежден, что должна быть разной налоговая политика, чтобы жители Москвы, где уровень жизни выше, платили бОльший подоходный налог. Такая практика есть в других странах. Многие тогда выберут провинцию. Нужно внедрять рациональные экономические вещи.

– Лично ты, мне кажется, при твоих успешных бизнесах мог бы тоже спокойно жить не в Красноярске. Почему все же остаешься здесь?

– У каждого человека есть своя внутренняя мотивация. Вероятно, у меня повышенное чувство ответственности – я считаю, что еще какое-то время должен отработать, отдать долги стране и людям. Может, через пять лет пойму, что смогу жить и только для себя.

– А если тебя не выберут?

– Это не станет трагедией. Займусь своими проектами… Все равно буду что-то делать для других, иначе испытываю дискомфорт. Норма – это когда человек работает и делится с другими. В развитом обществе он не только берет, но и отдает – свое время или деньги, занимается волонтерством. Я разделяю эти представления.